Под впечатлением всего увиденного и наслаждаясь красотой Святграда, мы доехали до ворот с символом креста, дополненного внизу двумя сложенными ладонями в молитвенном жесте.
– Вот мы и доехали до дома Проотца-Милостивого, – сообщил Агний, – пора нам прощаться с Лийлой, да будет твой путь светл и благостен.
Лийла сердечно поблагодарила Агния за дорогу, а меня крепко обняла и, поцеловав в левую щеку, пожелала скорой встречи, а затем бойко выскочила на улицу и исчезла во вратах дома Милостивых.
Меня раздирали противоречивые чувства, с одной стороны я был очень рад за Лий, что она, наконец, достигла того, о чём, наверно, мечтала всю свою жизнь, а с другой очень жаль было с ней прощаться, практически на неопределённый срок. Как ещё сложится наша судьба не ясно, и пустят ли меня вообще в Магическую Академию, это было ещё лично мне не до конца понятно, не смотря на всю свою внешнюю браваду.
Дальнейший путь я запомнил плохо, так как больше погрузился в свои мысли, и после расставания с Лий меня уже ничего не радовало и не интересовало. Я даже не заметил, как мы въехали на территорию дома Проотца-Защитника, и только слова Агния, что и нам уже пора прощаться пробудили меня.
Так же как и Лий до этого, я сердечно поблагодарил Агния за всё то, что он для нас сделал и устремился в большое здание, перед которым и был остановлен наш экипаж, с символом Защитников на фасаде. Внутри помещения сразу у входа стоял в рясе послушника довольно молодой монах, и поинтересовался, по какому делу я прибыл в святая святых дома Проотца-Защитника. Уведомив его, что у меня рекомендательное письмо для отца Инекина, спросил, где я смогу его найти. На что мне предложили немного подождать. Я присел на лавку, что располагалась недалеко от входа, и терпеливо стал ожидать дальнейших действий. Ждать, к счастью, мне пришлось недолго, вернулся встречающий меня давеча монашек и попросил пройти за ним. В последующем немного поводив по зданию, он привёл к очередной двери и сообщил, что меня ждут, и я могу входить. Не дожидаясь моих действий, он тут же развернулся и скрылся в недрах здания.
Несколько раз стукнув в дверь и не дожидаясь ответа, я распахнул её и вошёл. Внутри, за простым, деревянным столом, лицом ко мне сидел мужчина, немного старше среднего возраста, гладко выбритый, с привычным мне уже белым плащом крестоносцев и жилистой фигурой. Производил он ощущение человека, больше привыкшего держать в руках меч, чем перо.
– Что у тебя? – обратился он ко мне.
Я молча подошёл к столу и протянул письмо отца Аврелия.
Быстрыми отточенными движениями он вскрыл конверт, бегло пробежал по нему глазами. Взгляд стал немного задумчивый, а потом он громко крикнул: Фирон! Зайди.
Через пару мгновений в комнату зашёл один из Защитников в полной амуниции из тех, что я видел до этого в коридоре.
– Отведи паренька в казарму к новобранцам этого созыва, – сообщил Инекин, – пусть разместят как одарённого, потом подумаем, что с ним делать.
Фирон кивнул, давая понять, что все понял, и мы вдвоём вышли с ним из кабинета. Немного походив по коридорам, потом между различными зданиями, мы, в конечном счёте, подошли к строению, что стояло на краю небольшой, и в данный момент пустой тренировочной площадки. Это легко было понять по обилию тренировочных манекенов, мишеней для стрельбы, и просто открытой площадки, видимо, для фехтования. Затем, зайдя в помещение, Фирон обмолвился парой слов с пареньком, что дежурил у входа, и развернувшись ушёл по своим делам. Дежуривший сообщил в специальный амулет, что носил на шее, о моем приходе и попросил вызвать сопровождающего. Через пару минут появился сопровождающий и отвёл меня на второй этаж здания, где, пройдя по коридору с дверьми по обеим сторонам, как в гостинцах, остановился у одной из них, распахнул дверь, предлагая войти и сообщил, что теперь это моя комната. Убедившись, что я вошёл в комнату, он тут же ушёл, оставив меня одного, чему я был только рад.
Комната действительно напоминала двухкомнатный номер в гостинице, потому что в ней по разным сторонам комнаты, стояли две одноместные кровати с прикроватными тумбочками, нашёлся и шкаф для одежды. А из отличий было то, что в комнате было два небольших письменных стола со стульями к ним, стоящих лицом друг к другу в конце комнаты у окна, выходящего на ту самую тренировочную площадку. Похоже, это не только комната для сна, но и для выполнения домашнего задания или лабораторных работ, с грустью подумал я. Обе кровати были аккуратно заправлены, но рядом с той, что справа от входа на тумбочке виднелись какие-то личные вещи, а на столе рядышком были разбросаны несколько исписанных листков. Видимо, меня к кому-то подселили. Дело было к вечеру, и я стал располагаться на свободной койке.