- Вы подготовились к процедуре? - Приторно-вежливым тоном спросила медицинская сестра. Вместо естественных матерных слов, вертящихся на языке, я так же вежливо ответил, растягивая губы в зловещей улыбке. - Всю ночь готовился. Медсестра понимающе кивнула головой, вызывая у меня очередной приступ еле сдерживаемой матерщины. - Спускайте брюки и ложитесь на бок. - Сестра уже не смотрела в мою сторону, занятая разматыванием каких-то шлангов и проводов.
Я покорно лежал, уставившись в окно, в которое уныло барабанили голые весенние ветки березы, монотонно отстукивая уплывающие в небытие секунды моей бездарно проживаемой жизни, наполненной бессмысленной руганью с женой, отвратительной работой под руководством самого большого в мире подлеца, периодическими пьянками с друзьями и просмотром мировых новостей по телевизору. Холодные руки медицинской сестры, раздвигающие мои ягодицы, прервали философские раздумья, а посторонний предмет, унизительно проник мне в задницу. - Расслабьтесь. - Скомандовала сестра, пресекая мои попытки подняться. Зажужжал моторчик и я почувствовал, как живот раздувается от нагнетаемого в него воздуха. В этот момент мне вдруг вспомнилось беззаботное детство и та, ни в чем не повинная лягушка, которую я надул соломинкой через зад, заставив потом беспомощно барахтаться на поверхности пруда в тщетных попытках скрыться под водой. “Господи прости меня, я чувствовал, что ты меня покараешь за те детские забавы. Прости! Прости! Прости!” Последние слова мне уже хотелось кричать, предполагая, что я сейчас лопну. В этот момент жужжание смолкло, мой зад, освободившись от шланга, издал предательское шипение. - Не надо выпускать воздух. - Скомандовала сестра голосом мамы. От этих слов и чувства стыда, мои ягодицы покраснели, превращаясь в камень. Предчувствие того, что если я хоть на мгновение дам слабину, позволив воздуху вырваться наружу, гоняя меня, как сдувающийся шарик по всем углам медицинского кабинета, превратило напряжение в ягодицах в спазм, наглухо закрывая отверстие. - Погуляйте часик, пока доктор Вам результаты напишет. Кто следующий? - Сестра смотрела мимо меня в коридор, где добродушно ворковала на диванчике пара старушек, дожидаясь своей очереди. После перенесенных унижений меня уже не смущало, что я стоял в дверях кабинета придерживая руками сваливающиеся штаны. Мой живот раздулся так, что я не мог застегнуть не только ремень, но и молнию на ширинке. - Ну, и что с тобой? - Мама с азартом любителя детективов, читала результаты полученные после проведенного надо мной эксперимента по надуванию человека через зад.- Так... это в норме, это... в норме, это.... хм... в норме. Миша у тебя все в норме? Удивление на лице мамы медленно исчезало, сменяясь разочарованием. - Что тебе сказал доктор? Я, плюнув на сваливающиеся штаны, прекратил стаскивать сопротивляющийся ботинок и почти прокричал. - Доктор, сказал, что меня в космос можно отправлять. Причем без ракеты... и скафандра. - Что-то тут не так. - У мамы зажглась в глазах тревожная искорка. - Что не так, мама. Пить надо меньше! - Наконец-то я произнес вслух давно созревшую мысль. - Ты наговариваешь на себя Мишенька. Тебе необходимо пройти фиброгастроскопию. Меня передернуло от зловеще звучащего слова. - Я договорюсь с Ильей Соломоновичем. Он не откажет. - Спасибо, мама, но я сам. - Я перестал стряхивать с ноги ботинок, зажал в кулак штаны в районе живота и поспешил покинуть уютную мамину квартиру, наполненную сладкими запахами детства, кидаясь с головой в суровый и злобный мир. - Проходи, дорогой. - Зинка зловеще сжимала маленькие кулачки, сверкая ядовито красным маникюром. Я подтянул брюки, все еще не застегивающиеся на вздутом животе, глядя на жену глазами описавшегося щенка. Вид спадающих с меня штанов расправил злобные морщины на лбу Зинаиды, наполняя взгляд кровожадной удовлетворенностью. - Набледовался, кобелина. - Грохнуло над головой, как лопнувший воздушный шар. Я замер в дверях, предчувствуя долгую и муторную нервотрепку, но вспомнив про Илью Соломоновича, решительно шагнул через порог.