Он резко прервался.
— Что? Что у меня?
— Ничего. Ложись или дай мне поспать.
Раздевшись, я пристроился рядом. Смешно, но его голое тело почему-то смущало меня. Я и, правда, не дружу с головой. Это же Павлик — пацан, который вечно ходил хвостиком за мной.
Где-то через минут пятнадцать он опять подал признаки жизни:
— Ну, вот! Теперь не могу уснуть!
— Только не нужно снова все сваливать на меня, словно тебе опять семь лет.
— Мне двадцать.
— Правда? А мне казалось, ты будешь малявкой всю жизнь. И на кого же ты поступаешь?
— Программиста. Я колледж окончил.
— Не оригинально, но если нравится…
— Ростик, а ты как был какашкой, так и остался.
— Пф-ф-ф! Ха-ха-ха! — он меня рассмешил. А я уже и забыл, как он бегал за мной и дразнил «какашкой». — Ты смешной! Может, уже расскажешь, что ты там обо мне не поведал остальным?
Повернувшись на бок и подперев рукой голову, посмотрел на парня, что уже, по всей видимости, давно наблюдал за мной.
— Ничего…
— Да брось! Мы же уже взрослые. Расскажи, а не то!.. Налью в постель воды и скажу, что это ты.
— Придурок, не смешно. Ладно… У тебя стоял по утрам, пока ты спал, - что? И откуда?..
— А ты смотрел? — специально спросил с укором.
— Нет! Ну… Лето… Мы спали, раскрывшись, а ты вечно разбрасывал ноги, и твое хозяйство вываливалось из трусов.
— А Павлик Морозов — маленький извращенец! — почему-то мне смешно стало от его рассказа и захотелось подразнить.
— Сам ты извращенец! С нами, между прочим, еще и Нинка тети Светы спала и все видела.
— Все. Теперь я обязан на ней жениться. Сколько хоть ей сейчас лет? Надеюсь, не тринадцать?
— Восемнадцать. А знаешь, мы с ней дрались из-за тебя, — он сказал это уже тихо, отвернувшись к стенке.
— И по какому поводу были драки?
— Мы спорили, кто на тебе женится: я или она.
— Пф-ф-ф! — я пытался не смеяться, честное слово. — И кто победил?
— Я, — он смешной, и его открытость мне нравится.
— Значит, ты в моей постели на законном основании, — развернувшись к нему спиной, закрыл глаза. — Спокойной ночи, невестушка.
— Спокойной ночи, какашка.
Больше мы не разговаривали. Я еще долго лежал и не мог уснуть. Разговор с этим парнем заставил забыть о проблемах. А может, даже по-другому посмотреть на них. В какой-то момент я даже чуть снова не засмеялся, когда понял, что Алик не был первым парнем в моей постели и даже мой член увидел не первым. Интересно, как бы он отреагировал, узнай об этом.
Примечание к части
И по ходу уже макси, ребята) Поздравьте меня)))
>
Часть
Примечание к части
Для тебя KNIGOMANKA LORA. Твое сообщение меня взбодрило. Завтра будет еще прода. Спасибо!
— Али-и-ик… Ну, Али-и-и-ик… Дай поспать, — что за привычка тыкать в меня член по утрам? Так хочу спать, что даже не могу открыть глаз. Просунув руку между нами, обхватил его член ладонью. Знакомое теплое тело под тканью трусов дернулось. — Минутку… Давай поспим еще хоть пять минут.
— Ро-о-остик?! — совсем другой голос, без акцента, моментально сработал, как будильник.
Я открыл глаза и увидел знакомый еще с детства интерьер.
Черт! Я же вчера… Это же не член Алика, правда? Черт-черт-черт! Нужно срочно разруливать ситуацию.
— Так, и что тут у нас? Ничего себе! Да ты совсем стал взрослым, Павлик, — повернувшись к нему лицом, увидел удивленно-ошеломленное выражение на лице парня: лицо и уши красные, словно пробежал стометровку.
Черт! Стыдно как!
Не став дожидаться его реакции, прямо в трусах отправился в ванную, надеясь, что он это воспримет, как шутку.
Шутки шутками, только мне не смешно, это уже слишком, если я даже во сне не контролирую себя.
«Это все твоя вина, чертов армяшка. Ненавижу тебя! Наверное, сейчас чистишь зубы с закрытыми глазами и даже не думаешь обо мне», — почему я не могу сделать так же и не думать о нем? Что в нем такого особенного?
В дверь тихо постучали:
— Ростик, ты долго еще? — да что это такое? Даже в собственной квартире нет спокойствия!
Открыв дверь, впустил Павлика. Тот робко вошел и стал за моей спиной. Надеюсь, он забыл о моей выходке с его членом.
— Извини, просто мне нужно спешить, не хочу опаздывать на подготовительные занятия. Подай, пожалуйста, пасту.
Видно, это судьба - делить ванную с парнем. Теперь в зеркало я наконец-то сумел рассмотреть его. Мда… А Павлик далеко уже не мальчик: выше меня на полголовы и шире в плечах. Симпатичным вырос мальчик-прилипала — Павлик Морозов.
Мне кажется или он тоже смотрит, изучая меня?
— У тебя синяки на шее, ты подрался? — черт! Нужно надеть футболку. Хорошо, что засосы уже приобрели синий оттенок.
— Ничего серьезного, — машинально прикрыл место меток ладонью.
— Кто это тебя так? — а Павлик настырный оказался.
— Засосы это, — не хватало, чтобы думал, что меня кто-то бьет.
— Засосы? — смотрит удивленно через зеркало, словно не понимает.
— Чего не понятно? Страсть, секс, поцелуи. Тебе двадцать, думаю, не нужно подробно расписывать.
Опять у него покраснели уши, неужели он девственник с таким-то телом?
— Эм… Это сделала девушка?
— Нет! Мужик! — что он пристал? Говорит, опаздывает, а сам решил устроить мне допрос.
На этом я решил закрыть тему, покинув помещение. Натянув футболку, отправился на кухню, где испугал мать своим появлением.
— Ростик, что случилось? Когда ты вернулся?
— Привет. Ночью, — поцеловав ее в щеку, уселся за стол. — Где отец?
— Уже ушел на работу. Постой, а где ты спал? Я же Павлику постелила у тебя.
— Где-где, с ним и спал.
Предмет разговора вошел на кухню.
— Доброе утро, тетя Наташа, — робко посмотрел в мою сторону.
— Доброе утро, Павлик. Как спалось? Ростик тебя не побеспокоил? — знала бы она, как я его «побеспокоил» с утра.
— Нет. Все нормально, — ух, ты! Неужели ему понравилось? Будет, если что, над чем пошутить.
Он присел рядом со мной. Мама поставила на стол тарелку с бутербродами.
— Ростик, ты надолго? Опять что-то забыл взять? — по ее вопросу стало понятно, что меня уже домой не ждут.
— Навсегда.
— Как?! Что случилось?! — мать застыла с чайником в руке.
— Мы расстались…
— Я так и знала! Вот, Павлик, посмотри на него. Встречались-встречались и разбежались. Я ее даже ни разу не видела. Только черный джип под окнами видела, а она ведь могла подняться и познакомиться. Ну, и ладно! Даже лучше, что вы разбежались. Она, наверное, была старше тебя и страшная…
— Мама! — только не хватало еще обсуждать это теперь при посторонних.
Парень рядом сидел молча и лишь искоса смотрел на меня.
— А что же теперь с Павликом делать? Ему два месяца на курсы ходить, — это она меня спрашивает? Сама пригласила, а я крайний теперь.
— Пусть живет, он мне не мешает. У нас в гараже раскладушка была, ты никому не отдавала?
— Ой! И правда, есть.
— Я сейчас схожу, найду ее и принесу. Только ключи дай мне.
— А работа? Ты не идешь?
— У меня отпуск, — пока не стану говорить ей, что теперь я безработный.
Закончив завтрак, мы вышли из дома вместе с Павликом.
— Ты будешь дома целый день? — спросил он, когда мы вышли с подъезда.
— Да. А что? — мы приостановились.
— Может, сходим в кино? — ну, начинается! Опять он будет ходить за мной, как щенок.
Посмотрев на него, почувствовал давно забытое чувство — заботы. Только посмотрите на эти глаза, полные надежды, волосы, торчащие в разные стороны. Подсознательно протянув руку, загладил их на бок.