— Алик, когда она тебя слушала?
— Дорогой, дома поговорим. Все решим. Иди работать, а то я почти готов на второй заход.
Часть
Фраза «Поговорим дома» означала, что Алик будет целый час разговаривать с сестрой по телефону. При этом половина разговора была на армянском. Давно пора и мне пойти на курсы, может, тогда я хоть пойму, что он лепечет мне во время секса.
И вот итог этих переговоров: сижу на работе и жду прихода Пашки, чтобы сообщить, что мы идем вчетвером. Как мне вести себя с этой троицей даже ума не приложу, будет сплошной экспромт.
Сегодняшний приход Павла ничем не отличался от вчерашнего:
— Привет! Сюрприз! — на этот раз он плюхнулся на стул рядом с моим столом. — Я не опоздал? Ты же до шести работаешь?
— Ты вовремя. Паша, тут такое дело… Мы пойдем не одни, ты не против? — по лицу стало понятно, что не сильно он и рад.
— Ладно. А кто еще будет?
— Карина и ее брат.
— Она всегда таскает с собой брата? Ха-ха-ха! — не смешно.
Чувствую, вечер обещает быть богатым на сюрпризы.
Первый - звонок с телефона моего армянского ревнивца: «Вы там еще долго сидеть будете? Мы с Кариной ждем возле лифта».
В холле меня ждал еще моральный шок — Карина вырядилась в короткую юбку и каблуки такой высоты, что теперь она была почти на голову выше меня.
— Привет, дорогой, — она подошла и поцеловала в щеку ярко-красной помадой. — А это кто у нас такой симпатяга?
Отстранив меня, встала между мной и Пашкой.
— Павел, — парень протянул ей руку, а она повторила маневр и поцеловала его тоже в щеку. Чем смутила его.
Наблюдая в пол-оборота за реакцией Алика, я понял, что эта загадочная улыбочка означает, что это он все придумал.
Он протянул руку:
— Алик.
— Алик?.. — Павел с интересом посмотрел на него. — Редкое имя. Приятно познакомиться.
— Взаимно. Так ты друг детства нашего Ростика? — на слове «нашего» был сделан акцент.
— Да. Мы были очень близки, — улыбка сошла с губ Алика.
Боже, я же просил не воспринимать слова подростка за чистую монету. «Близки» мы были больше десяти лет назад, если можно считать близостью, что меня заставляли выносить за ним горшок. Напряженность сняла Карина, ухватив меня под руку и потащив в лифт:
— Ну, что, куда едем? Хочу тусить!
Входя в лифт, спиной чувствовал на себе взгляды. В лифте я оказался между Кариной и Аликом, а напротив Павел. Такое чувство, что нахожусь в стране великанов, так и до комплексов недалеко.
— Павел, а сколько тебе лет? Ростик сказал, ты приехал поступать? На кого? — и когда я успел это ей сказать?
— Двадцать.
— Божественно! Я так тебе завидую, самый прекрасный возраст. А девушка есть?
— Нет.
— Да ты что?! Я не верю! И никто тебе не нравится? — что она к нему пристала?
— Отстань от парня, — видя смятение Пашки, решил за него заступиться.
— Все нормально, Ростик. Кое-кто нравится, я ведь мужчина.
— Я и не сомневалась, — она протянула руку и поправила воротник его рубашки. Пашка опять стал красным от смущения.
Двери лифта открылись, и я вздохнул с облегчением. Находиться с ними в таком маленьком пространстве тяжело. Выходя из лифта за Кариной, получил хлопок по заднице. Черт, мы же договаривались ничего такого не делать. Еще и сказал: «Извини», словно это нечаянно.
Еще один промах случился, когда я уселся на переднее сидение рядом с Аликом.
— Дорогой?! — голос Карины с заднего сидения напомнил, что мы пара.
Сидя сзади, я всю дорогу не мог не думать о парнях, сидящих спереди. Видя, как они разговаривают, меня посетило чувство ревности. В голове сами по себе стали появляться картинки с участием этой парочки.
— А из них бы вышла красивая пара, правда? — Карина решила подлить масла в огонь, прошептав это мне на ухо.
Я не стал отвечать, но гнилое чувство еще больше усилилось. Даже зная, что Павел натурал, я не смог не думать о том, что они могут понравиться друг другу. То, что перед Аликом трудно устоять, если он этого захочет, знаю по себе. Одно утешало в этой ситуации — периодически я замечал, как Алик делает характерное движение головой, наблюдая за нами в зеркало заднего вида.
Припарковавшись, опять я оказался под ручку с Кариной, а парни шли следом к развлекательному центру.
— А этот парень ничего так. Ты уверен, что он не гей? — что за вопросы?
— Карина, откуда мне знать? Я его не спрашивал и не собираюсь.
— А Алик говорит, что парень донимает тебя звонками…
— Это Алик так решил! — обернувшись, посмотрел в их сторону, убедившись, что им не слышно. — Мы просто росли вместе, он младше меня на шесть лет. Парню просто не с кем общаться в новом для него месте.
— А чего ты так завелся? Может, Алик прав?
— В чем прав?!
— Прав, что ревнует. С Аликом комфорт и достаток, а для секса помоложе захотелось, а Ростик?
— Дура! — не хочу больше с ней разговаривать.
— Педик!
Терпеть ее не могу!
— А ничего, что я живу с твоим братом?
— Вот поэтому я тебя и терплю, — эта зараза так врезала локтем под ребра, что потемнело от боли в глазах.
Терпи, Ростик, это только на один вечер.
Догнали они нас уже на эскалаторе на втором этаже, когда я подумывал сбросить ее вниз. Чтобы она летела кубарем со своими каблуками.
— Хватит обниматься в общественном месте! — Алик отдернул руку Карины от моей. — Веди себя прилично, женщина.
— Ты в курсе, что я уже взрослая, захочу, буду целоваться при всех, правда, Ростик? — При чем тут я?
— Мы на фильм пришли или на семейные разборки? Что смотреть будем? Нужно купить билеты и попкорн. Давайте, я с Аликом за билетами, а Пашка с Кариной за попкорном. Я сырный буду и Колу.
— Ростик, давай лучше я с тобой за билетами.
Стоило Пашке сделать шаг в мою сторону, как был остановлен Аликом.
— Карина, держи деньги. Купи всего и побольше и возьми этого помощника себе в помощь.
— Хорошо. — Надув губы, подхватила Пашку под руку и пошагала, как породистая лошадь на цырлах.
— Ну, дорогой, что будем смотреть? — наконец-то мы посмотрели нормально друг на друга.
— Только не романтику!
— Согласен. Ужасы или боевик?
— Ужасы, в которых желательно режут пилой таких баб, как твоя сестра.
— Ха-ха-ха! Согласен.
Купив билеты, мы быстро нашли их в холле, трудно было не заметить пацана с четырьмя большими ведрами попкорна.
— Чего так долго?! — Карина всунула мне в руки подставку с напитками. — У меня рука занемела.
Вошли мы в темный зал, когда уже шла реклама.
— Дайте кто-нибудь руку, тут темно, как в заднице негра, — комментарии этой женщины услышал весь зал.
Алик подсветил ей телефоном. Распределением мест занялся тоже он: мы с Аликом посредине, Карина по мою левую сторону, а Паша справа от Алика.
— Алик, можешь поменяться со мной местами, я бы хотел сесть возле Ростика.
— Может, тебе еще место возле сестры уступить? — узнаю старого Алика.
— Я же просто хочу с ним поболтать.
— Жуй попкорн и смотри фильм, нечего болтать во время сеанса.
Иногда он очень груб, можно же ответить более культурно. Пашка смолчал, мне даже стало его жалко.
Что-что, но посмотреть фильм в спокойной обстановке не удалось. С одной стороны комментарии Карины: «Твою мать!», «Что за срань!», «Кто снял такое дерьмо?!», а с другой стороны рука Алика, настойчиво пытающаяся раскрыть мою ширинку. Меня спасало лишь большое ведро попкорна, которым я прикрылся. Я еле досидел до окончания сеанса.
— Жду в туалете, — шепнул мой армянский Казанова, выходя из зала.
Ему-то хорошо, он даже не стал никому объяснять, ушел. А мне пришлось: «Извините, простите. Срочно нужно». Оставил опять Павлика Морозова в тылу врага в короткой юбке.