Впрочем, Такегами все же не ожидал, что начальство так быстро одобрит план Накамото. Да и остальные следователи были порядком удивлены.
— Представляешь, Симодзима сказал, что, вообще-то, он сам уже обдумывал проведение подобной операции, но атмосфера на собраниях казалась ему слишком напряженной, чтобы выступать с подобными предложениями. Хотя, конечно, он утверждает, что был морально готов выступить с подобной инициативой и принять удар на себя. — Передавая слова начальника, Нака недоверчиво смеялся, но был явно счастлив, что его план действий утвердили.
Все остальное было делом техники. Некоторое время ушло на проработку деталей замысла. Накамото пришлось отвлечься от исполнения прямых обязанностей — всю бумажную работу взял на себя Такегами. Впоследствии Накамото посвятил его в подробности своего плана, и Такегами пришлось признать, что его друг действительно все предусмотрел. В дальнейшем, слыша, как Симодзима называет эту операцию «не более чем еще одним новым направлением расследования», Такегами усмехался. Шеф явно перестраховывался на случай провала. Впрочем, начальству вообще свойственно стремление прикрывать свою задницу.
В операции обязательно должна была участвовать женщина-полицейский. Кто-то из руководства позвонил в участок округа Сугинами и велел срочно прислать одну из сотрудниц. Услышав, что в деле будет задействована не кто иная, как Тикако Исидзу, Такегами вновь утратил душевное равновесие. Каждый новый этап этого расследования таил все новые и новые неожиданности.
Тикако Исидзу была его давней знакомой — воспоминания о ней вызывали у Такегами противоречивые чувства. Когда-то они работали вместе, и это сотрудничество было, безусловно, приятным. Однако потом эта женщина попала в довольно неприятную историю. Четыре года назад она участвовала в работе следственной бригады, занимавшейся делом о поджогах и серийных убийствах. Внезапно ситуация вышла из-под контроля, и Тикако отказалась выполнить приказ руководства, за что в дальнейшем была понижена в должности — ей практически указали на дверь. Однако она не ушла. Такегами слышал, что ее хотели отправить работать в отдел по связям с общественностью, но потом передумали, решив, что для этого ее репутация слишком испорчена. «Значит, в конце концов ее послали служить в Сугинами», — сочувственно подумал Такегами.
Разумеется, Накамото тоже отлично знал Тикако Исидзу и помнил о ее «проступке». Узнав о ее включении в бригаду, он шепнул на ухо Такегами:
— Вот Симодзима, сукин сын! Специально выбрал Тикако, чтобы в случае провала операции свалить всю вину на нее!
Разумеется, Такегами был согласен с другом, но не стал говорить об этом вслух. Вместо этого он посоветовал:
— Подумай-ка лучше о себе.
— А что думать? Если ничего не получится, в худшем случае мне прикажут вернуться к исполнению моих прямых обязанностей. Буду дальше разбирать бумажки — все равно до пенсии мне уже недолго осталось.
— Наверное, ты прав.
— Да уж конечно. — Накамото прищурился, словно всматриваясь в даль, а потом добавил: — Если, чтобы вернуться на передовую, мне придется сперва пробежаться по минному полю, я, пожалуй, не против.
Такегами молча кивнул. Он думал, что, вероятно, в скором будущем он тоже устанет от бумажной рутины и будет мечтать о приключениях. Кто знает, может, ему тоже отчаянно захочется раскрыть какое-нибудь преступление. Всякое бывает.
— И все же подумай как следует, — напоследок сказал он.
Даже если Накамото в этой ситуации действительно ничего не угрожало, репутация Тикако Исидзу, и без того порядком подмоченная, все же стояла на копу. Такегами беспокоился о ней. Он не знал, чем помочь, но для себя решил, что по возможности постарается поддержать ее.
Впрочем, пока особых поводов для пессимизма вроде бы не было. Все ведь могло пройти по плану, который придумал Накамото, и тогда у Тикако, наоборот, появился бы шанс проявить себя с лучшей стороны, успешно справившись с задачей. Такегами был уверен в ней даже больше, чем в своем друге. Она идеально подходила для той роли, которую должна была сыграть, потому что материнские чувства по природе были ей вовсе не чужды.
Наконец все необходимые приготовления завершились, и участникам операции не оставалось ничего другого, как ждать назначенного дня.
И тут с Накамото случился удар.
Инфаркт миокарда, причем уже не первый. До этого приступы были не слишком тяжелые — так, слегка прихватывало. После нескольких уколов его обычно отпускали из больницы домой. На этот раз вышло по-другому. Накамото поднимался по лестнице на перрон, собираясь ехать на поезде на работу, и вдруг потерял сознание. «Скорая» отвезла его в больницу, однако врачам так и не удалось привести пациента в чувство.