Такегами представился и еще раз объяснил, зачем пригласил сюда ее и Минору.
Рицуко поставила сумочку на колени и принялась нервно ее теребить, потом вдруг прервала Такегами на полуслове:
— Знаете, мне очень жаль господина Токороду. Но я должна сразу вам сказать, что не причастна к его убийству. — Ее тихий голос контрастировал с яркой, почти вызывающей внешностью. — И мне вообще кажется странным, что нас вызвали на допрос. Мы ведь ничего плохого не сделали!
Пока она говорила, ее руки ни секунды не лежали спокойно — она словно сопровождала собственные слова одной ей понятным сурдопереводом, ловила их, как первые снежинки, теребила и мяла длинными нервными пальцами.
— Мне очень жаль, что из-за визита в участок вам пришлось отпроситься с уроков, — извинился Такегами. — Дело в том, что нам понадобилось как можно скорее собрать вас вместе и выслушать ваши показания, а кое-кому из вас в эти выходные нужно уехать.
— Кое-кому? — хором переспросили Рицуко и Минору.
Дальнейшая их реакция была несколько различной.
— Вы имеете в виду Маму?
— Неужто эта сучка тоже приперлась?
— Сучка? — удивился Такегами.
Рицуко с укором посмотрела на Минору, а тот в ответ скорчил рожу:
— Хватит строить из себя невинную дурочку. Ты отлично знаешь, что я терпеть не могу эту стерву!
Рицуко промолчала.
— Ты ведь тоже думаешь, что это сделала она? — не унимался парень. — Эта сволочь и не на такое способна. Ты ведь писала ей, что подозреваешь ее. Она мне потом жаловалась, я помню. Ох, и развлекся же я тогда, притворяясь, будто ее утешаю.
— Перестань пороть чушь! — резко одернула его Рицуко.
Ее веки, покрытые ярко-голубыми тенями, дрогнули.
Минору ухмыльнулся:
— А ты, однако, очень смелая, малышка, — возьми да и спроси ее в лоб: мол, не ты ли, Мама, случайно, прихлопнула Папу?
(«Это *ты* убила его?»)
Рицуко не сдержалась и крикнула:
— Нет! Все было не так!
Казуми Токорода придвинулась к стеклу так резко, что едва не опрокинула стул, на котором сидела. Тикако вовремя подхватила спинку стула и поставила его на место.
— Ой, простите, — смутилась Казуми, — нам ведь нельзя шуметь.
— Ничего страшного. Тут можно делать что угодно, в соседнем кабинете все равно ничего не будет слышно.
— А, ну тогда ладно.
Казуми поправила выбившуюся прядь, потом склонила голову набок, оценивающе глядя на девушку, вошедшую в кабинет для допросов:
— Так вот она какая, Казуми.
— Ага.
— На самом деле ее зовут по-другому. Зачем она назвалась моим именем?
— Думаю, ее об этом обязательно спросят.
В кабинете для допросов Такегами изо всех сил старался успокоить Рицуко, которая махала руками, кричала и требовала, чтобы ее немедленно отпустили домой. Минору скучающе развалился на стуле, вытянув ноги и глядя немигающим взглядом в зеркало. На какое-то мгновение Тикако показалось, что он смотрит ей в глаза.
— Ну и придурок! — пробормотала Казуми.
В ее голосе чувствовалась ненависть, причину которой Тикако не могла понять, как ни старалась.
Между тем Такегами удалось убедить Рицуко не уходить. Девушка вытерла слезы и села на стул.
— Она специально давит на жалость, — заявила Казуми. — Думает, если распустит нюни, ей сразу поверят. Ничего удивительного, мужчины постоянно ведутся на такое.
— Полицейских не так легко разжалобить и одурачить, — осторожно возразила Футигами.
Но Казуми оказалось невозможно переубедить.
— С чего вы взяли? Полицейские ведь тоже люди. Наверняка к ним довольно просто найти подход.
— Может, ты и права, — согласилась Тикако. — Но сержант Такегами — крепкий орешек, так что на его счет можешь не беспокоиться.
— Это еще почему? — Казуми недоверчиво посмотрела на Тикако.
— У него дочь почти такого же возраста, так что, думаю, девочка-подросток вряд ли обведет его вокруг пальца.
— Еще как обведет! Думаете, он хорошо знает собственную дочь?
Тикако оказалось нечем крыть.
В кабинете для допросов Такегами уточнял полное имя Рицуко, ее домашний адрес, название школы, где она учится, и прочие персональные данные. Казуми не сводила глаз с девушки и, кажется, пыталась запомнить каждое ее слово. Потом она вдруг опять схватилась за телефон и принялась набирать очередное сообщение.
Тикако посмотрела на Футигами. Молодая коллега ответила ей многозначительным взглядом.
— Вы оба очень расстроены и встревожены, — прокашлявшись, сказал Такегами. — Пожалуйста, постарайтесь немного успокоиться. Возможно, нам действительно следовало выбрать другое место для этой встречи. То, что мы с вами беседуем в кабинете для допросов, вовсе не означает, что вас подозревают в совершении преступления. Поймите, для того чтобы найти убийцу господина Токороды, нам нужно как можно больше узнать обо всех, с кем он общался.