– Интересная постановка вопроса. Я отвечу несколько иносказательно. Если что-то необходимо спрятать так чтобы это не нашли, а нормально спрятать не получается, то это что-то надо начинать искать там, где его заведомо нет.
– Опять в точку, доктор. Надо назначить дурака, вора и извращенца и начать с ним бороться. И кого вы думаете назначили?
– Ну … – развел доктор руками и улыбнулся. – Ясно дело кого.
– Именно. Я не могу расхваливать самого себя, но у меня четкая система ценностей и как вы выразились в моей субъективной реальности очень строгие границы дозволенного, принципиально отделяющие умного от дурака, а порядочного человека от вора и извращенца. Я очень принципиальный и все, кто меня знает это знают и за это ценят и в какой-то степени уважают. В итоге, во всем том, что для меня омерзительно и не при каких обстоятельствах недопустимо, обвинили меня самого. Представляете, как это было тяжело, какая глубокая обида и какое сильное презрение зародились в моей душе? Но, главное, что разум никак не хотел всего этого принять. И до сих пор не принимает.
– Представляю, – грустно ответил доктор. – Но мне не ясно другое, как во всем этом можно было обвинить тебя, если всем совершенно очевидно было что обвинения абсурдны?
– Вот, вот здесь я обязан взять свои слова о том, что они тупые обратно, в профессии они конечно очень тупые, но в сплетении интриг они гениальны. Просты до гениальности и гениальны до идиотизма. Сначала они – высшее руководство района, придумали несколько совсем нереалистичных историй и эпизодов с моим участием, затем рассказали придуманные истории некоторым жителям с которыми я работал и работникам, скажем так, без намерения принизить их достоинство, низшего звена – водителям, техническому персоналу и т.д. Затем, некоторое время спустя, вызвали к себе кого-то из моих коллег или непосредственного руководителя и невзначай, после обсуждения рабочих вопросов, сказали: «До меня тут про вашего Максима нехорошие слухи дошли. Вы не в курсе?». «Да я слышала …». А к этому времени запущенная сверху вниз информация уже, естественно, расползлась, обросла новыми ужасными подробностями и пошла не только снизу-вверх, но и стала расползаться по сторонам. «Да это что же такое творится? Да это не допустимо!» – задыхаясь от возмущения говорила заместитель главы, которая сама же эти истории и придумывала. А к этому времени стали известны имя и фамилия совращенной восьмиклассницы, стало понятно на какие деньги я месяц назад купил спортивный велосипед, а может даже и не велосипед, а мотоцикл, стало понятно почему я не высыпаюсь и откуда у меня мешки под глазами, хотя их вовсе и не было, стало ясно почему я отказываюсь вступать во всероссийскую политическую партию «Единая Россия».
– Позвольте, – перебил доктор, который до этого внимательно слушал парня, – я все понял, мысль твоя развивается вполне понятно и закономерно и это обнадеживает. Но что мне не совсем ясно из общего логического ряда, так это – почему ты отказываешься вступать в партию, по их мнению?
– Спросите иначе, – настойчиво попросил Максим. – Мне будет проще ответить.
– Понял, – подтвердил доктор. – Почему ты не вступил в «Единую Россию»?
– Да, потому что дурак!!! –с чувством сказал парень и стукнул себя ладонью по колену.
Доктора охватил смех. А Максим с невозмутимым выражением лица молча и неподвижно смотрел прямо перед собой. Поскольку смеяться долго одному было неинтересно вскоре смех Андрея Сергеевича стих, он что-то набрал на компьютере, поднял глаза на Максима и снова рассмеялся.
– С чувством юмора я смотрю у тебя все нормально, – сказал наконец доктор. – Хотя, ты вроде бы и не шутил. – призадумался доктор. – Конечно, очень неприятно оказаться в такой ситуации. Но что поделаешь. Кстати, что ты сделал?
– Когда прошло исступление, я начал приводить контраргументы, так они и узнали кто они есть, в моем субъективном восприятии, естественно. Но они пошли дальше, они оформили акт финансовой проверки из которого вытекало что я причастен к хищению бюджетных средств, не смотря на то что у меня не было ни прямого подотчета, ни права финансовой подписи. Таким образом, они материализовали и документально оформили свой собственный вымысел. Затем они отправили от моего имени электронное письмо порнографического содержания той самой восьмикласснице, как они это сделали не суть важно – удаленный доступ к компьютеру и прочее, в общем ничего сложного. Тогда я для себя решил, что сначала опровергну все эти бредовые обвинения, а потом уволюсь. На опровержение ушло полтора года, в результате за это время я добился неплохих результатов в работе. Конфликт, казалось, затих и я даже планировал остаться работать. Но … Но у меня были успехи в работе, а у них реальных результатов не было. И это их сильно раздражало. К тому же их наглая извращенная ложь стала очевидной, а если они лгали, то получается, что я нет. И тогда административными способами мне, грубо говоря, просто «перекрыли кислород» – лишили какой-либо возможности продуктивно работать, я еще пару месяцев просидел только для заработка и уволился, иначе бы последовала новая волна их мерзкой лжи. Она и последовала, но уже без меня. Вот такая вот … Такая вот жизнь.