Глава III
Диспансер перезагрузка
Жизнь Максима шла своим чередом. Похожие и типовые события повторялись изо дня в день, одно плавно и размерено перетекая в другое. Конечно, в жизни Максима происходили и другие события, выбивающиеся из сформировавшегося распорядка, но это все не так интересно, чтобы об этом стоило подробно рассказывать. Самое интересное происходило во внутреннем мире Максима, но самое важное и странное естественно было всегда во внешнем, в рамках объективно существующей реальности, если, конечно, так можно выразиться. Светлов всегда считал, что называть общую совместную реальность бытия множества неоднородных субъектов объективной, в корне неправильно. Объективной может быть реальность лишь одного человека и лишь в сознании этого самого человека, так как только реальность управляемая единым разумом может быть стабильной и закономерной, подчиненной единым правилам и законам и анализируемая тем же разумом, при условии его собственного постоянства. А взаимодействие воли множества различных субъектов не может дать объективного бытия и уж тем более его единого объективного восприятия. Только при условии наличия царя в голове, крепко сидящего на троне, опять же не так крепко, как президент Российской Федерации, но все же крепко, возможно нечто объективное. То есть, по мнению парня получалось так что объективная реальность – это лишь та реальность, в которой загадки разгадывает тот же разум, который их загадал, в которой смеется над шутками тот – кто пошутил, раскрывает преступление тот, кто его совершил, занимается сексом тот, кто любит с тем кого любит, а любить объективно он способен лишь свой собственный разум и, таким образом, единый и объективный разум с любовью до боли и отчаяния овладевает лишь самим собою. Но такое Максиму казалось невозможным в следствие чего, он считал объективную реальность условным и абстрактным понятием. Чтобы там себе самому не придумал и не внушил Максим, в пятницу он снова пошел на прием к доктору Андрею Сергеевичу. Прошло четыре дня с момента первого посещения Максимом диспансера, за эти четыре дня никому ничего нового не удалось узнать про него, ровно, как и ему самому не удалось узнать о себе ничего нового, если, конечно, не считать этой странной и непонятной зачарованности персонажем компьютерной игры – девушкой по имени Лили Энн. И без того ставшая навязчивой идеей виртуальная девушка стала все чаще входить в его сны, но никак их главная героиня, а как актриса второго плана, которая была явно лучше играющих первые роли, но не обладала нужными связями, то есть харизмой.
Парень прошел тот же путь до кабинета доктора что и четыре дня назад, с теми же трудностями и странностями, только в этот раз его совершенно ничего не раздражало, и он уже не размышлял о привилегиях ношения головных уборов, вообще особенно ни о чем не размышлял. В его сознании царили легкость и почти полная пустота, такая будто царь в голове ушел в глубокий и длительный запой и, наконец-то, перестал засыпать свой немногочисленный народ бесконечными указами, приказами, законами, декретами и поручениями. Если бы еще не Лили Энн, то в голове было бы совершенно тихо, а на душе невыносимо легко. Скорее всего, именно для того и вошла в душу и сознание Лили Энн, чтобы не допустить этой абсолютной пустоты. Парень, не обращая ни на кого внимания, открыл дверь в кабинет заведующего диспансером, предварительно два раза в нее постучав.
– О, Максим, с позволения сказать, Сергеевич, рад вас видеть! – сказал доктор, подошел к парню и протянул ему руку совсем по-свойски как старому знакомому.
– Здравствуйте! – ответил парень и без каких-либо эмоций протянул руку в ответ.
– Если позволите, то я буду обращаться к вам на «ты». А то эта официозность немного мешает процессу общения.
– Согласен. Не возражаю, – ответил Максим.
– Вот и славно. Проходи. Присаживайся, – сказал доктор, выключил свет в кабинете, вернулся на свое рабочее место, чуть приоткрыл жалюзи и сел в кресло.
Максим прошел на уже знакомый ему диван сел поближе к столу, чуть откинул вперед ноги и всей спиною утонул в спинке дивана.
– Отлично! – сказал доктор, внимательно глядя на пациента и изучая манеру его поведения. – Я смотрю тебе уже гораздо лучше. И поправился, и свет лица здоровее, и чувствуешь себя спокойнее, увереннее, комфортнее?
– Это так. Спасибо, Андрей Сергеевич! – ответил парень ровно. – Но я боюсь, что эффект будет недолгим. Симптомы пройдут, а причины никуда не денутся. И как поступить с причинами я не знаю, единственное что хорошо – сейчас я особо не думаю ни о проблемах, ни о том, что с ними делать. Аппетит вернулся, сон стал нормальным, апатии и непонятных страхов в последние дни не испытываю. Единственное что пока не очень хорошо с дневной бодростью.