— Вот коммерсант! — со смесью брезгливости и восхищения прокомментировала Катя. — И здесь попробовал спекульнуть. Спасибо, Денис Борисович. Вы мне очень помогли.
— Взаимно, Екатерина Александровна. Еще о Жукове. Не советовал бы вам в ближайшие дни оставаться с ним наедине. Береженого бог бережет.
— Кстати, Федор с вами уже разговаривал? — вспомнила вдруг Катя.
— Федор? О чем?
— Ну… он не обращался к вам вчера вечером или сегодня?
— Нет.
— А Рита Селина?
— Тоже нет. Откуда такие вопросы? Вы что-то знаете?
"Не стоило оставлять Федора без присмотра, — виновато подумала Катя. — Конечно, ему трудно было решиться". А вслух произнесла:
— Подождем, пока он появится. За ним уже поехали.
Однако Денис, похоже, не слушал. Та же вездесущая секретарша прошептала что-то ему на ухо, и он почти побежал следом за ней. А Катя, притворяясь, будто так и надо — за ним. Ведь любопытно же!
В подсобке билась в истерике Лайма. Зрелище настолько Катю поразило, что заставило оцепенеть. Лайма — в истерике! Мир действительно перевернулся…
Рядом Жуков откровенно ругался матом. Раньше он себе подобного не позволял. Правда, при виде милиционера осекся и перешел на цензурную речь, однако злобности не утратил.
— Пока милиция занимается ерундой, копая против честных людей, нас всех укокошат! В цивилизованной стране такого никогда бы не допустили! Там защищают интересы среднего класса, на котором держится государственность!
Сей политический спич был обращен к Денису. Лайма между тем, всхлипывая, выкрикивала:
— Все! Я устала! Я больше не могу! Я все брошу! Я не железная! Он это нарочно, нарочно, чтобы разорить меня! У меня нет сил! Я не выйду теперь к ним! Отмените презентацию, мне все равно!
Кате стало ее жаль. Боже мой, ведь Лайма действительно не железная, просто умеет держать себя в руках. Что произошло, раз даже она сломалась? Или это результат напряжения последних дней? Если вечно носить маску, рано или поздно та осточертеет.
— Что случилось? — спокойно осведомился Денис. — Коротко и конкретно, пожалуйста.
— Он уме-е-р! — провыла Лайма. — Сперва он, теперь он! Он это нарочно, нарочно, чтобы меня помучить!
"Удивительный эгоцентризм, — мелькнуло в голове у Кати, а руки между тем наливали водку в стакан, поднося Лайме. — И умирают-то все нарочно, дабы ей напакостить".
Сделав огромный глоток, Лайма закашлялась и смолкла. Денис повернулся к Жукову.
— Я послал курьершу за Федором Турищевым, — раздраженно сообщил тот. — Она только что звонила. Дверь была открыта, она вошла и обнаружила, что он мертв. Так она говорит.
— Причина смерти?
— А я откуда знаю? Я там не был.
— Она вызвала милицию? Скорую?
— А я откуда знаю? — почти проорал Жуков, явно не владея собой. — Почему я должен за вас все расхлебывать? У меня и так проблем хватает!
— Женщина сейчас на квартире Федора Турищева?
— Кажется, нет. Испугалась и выскочила во двор. Она ведь тоже в истерике, эта идиотка. Звонила с мобильного. Вот номер.
Полухин взял трубку.
— Да. Где? Вы уверены? Вы захлопнули дверь? Никуда не уходите, пожалуйста, ждите нас.
Он задумчиво посмотрел на Лайму.
— У Федора остались кровные родственники?
— Что? Да. Сестра матери и ее дети.
— У вас есть их телефон?
— Конечно, нет.
Лайма уже могла почти нормально говорить, хотя по-прежнему была не похожа на себя. Катя лишь теперь догадалась, сколько на ней обычно косметики. Сейчас, размазавшись, краска создавала жуткий эффект — словно Лайма вырядилась клоуном. Катя, наверное, сгорела бы со стыда, предстань перед мужчинами в подобном виде. И Лайме потом будет тошно. Женщине такие мелочи вспоминать тяжелее, чем более серьезные вещи.
— Лайма, пойдем умоемся, — тихо сказала Катя и повлекла покорную Лайму в туалет. Та взглянула на себя в зеркало, вздрогнула и принялась отчаянно краситься.
Катя поняла, что кризис миновал, и поспешно вернулась обратно. Однако за пять минут интересующие ее объекты смылись. Сидела одна секретарша, тупо глядя в стену.
— Милиционер уехал, — монотонно отчиталась она, — Сергей Васильевич пошел отменять презентацию. Вы, Катя, вовремя уволились.
— Все образуется, — без большой уверенности утешила Катя.
Федора ей было жаль. Скромный, покладистый, симпатичный. И вот теперь погиб ни за что ни про что. Интересно, что с ним? Сердце? Или самоубийство? Не выдержал мыслей о виновности прекрасной Маргариты, и… Катя вздрогнула. А ведь могло быть еще хуже! Рита поняла, что Федор собирается ее выдать, и убила беднягу. Она не догадывалась, что тот уже успел поделиться кое с кем своими сведениями. Нет, это чушь. Ни у одной женщины не поднимется рука на любимого мужчину. Хотя, если речь идет о жизни и смерти, о свободе, сантименты отступают на второй план. Надо срочно звонить Полухину.
Катя вытащила сотовый и позвонила — однако не Полухину, а Тане. То, что нужно сделать, в лес не убежит, так почему бы не начать с того, чего тебе хочется?
— Федора нашли на его квартире мертвым, — без обиняков сообщила она. — Жуков ругается, Лайма в истерике, презентацию отменили, Полухин уехал. Кажется, все. Каково?
— Отвратительно, — после недолгой паузы констатировала Таня. — Отчего умер Федор?
— Не знаю. Наверное, Полухин с бригадой сейчас изучает тело.
— Ты рассказала ему про Риту?
— Нет, не успела.
— Надо срочно рассказать. Это может быть важным. У тебя записан его мобильный?
— Да. Знать бы причину смерти, все стало бы яснее. Но Денис ни за что прямо не скажет, он формалист. Был бы адрес Федора, я б поехала сейчас туда, — оживилась Катя. — И повод как раз есть. На месте наверняка что-нибудь прояснится. У тебя нет под рукой базы данных?
— У меня под рукой карточки, которые мы заполняем на каждого посетителя архива, — ответила Таня. — Сейчас найду адрес. Ты серьезно хочешь туда поехать? Подумай, там ведь… мм… мертвое тело.
— Оно наверняка чем-нибудь прикрыто. А ты не поедешь? Все-таки Федор разговаривал с нами обеими, правильнее будет, если и расскажем все мы вдвоем. Поехали, а? Одной мне как-то нервно, а любопытство гложет. Тебя не гложет?
Таня вздохнула.
— Наверное, ты права. Полухин все равно нас вызовет. Такие вещи не обсуждаются по телефону. Катя, ты понимаешь, что мы наделали?
— Что? — удивилась Катя.
— Возможно, заставь мы Федора обратиться вчера в милицию или обратись туда сами, он был бы сейчас жив. Конечно, меня гложет нетерпение. Я хочу узнать, отчего он умер. Может, это не убийство? Хотя в случае самоубийства мы тоже виноваты. Нельзя было оставлять его одного. Нет, ты не виновата. Ты ему сразу сочувствовала, а я… я решила почему-то, что он притворяется, и не захотела ему помочь. Господи, Катя, почему я такая дура?
— Не переживай раньше времени, — посоветовала Катя. — Вот съездим туда, поразведаем, а там посмотрим. Где встречаемся, у метро?
Дверь открыл незнакомый парень в милицейской форме.
— Мы к Денису Борисовичу, — скромно объяснила Катя.
Появившийся Полухин не выразил недовольства — наоборот.
— Хорошо, что приехали, — кивнул он. — Я собирался вам звонить. Идемте сюда.
Они прошли на кухню, прикрыли за собой дверь.
— Почему вы спросили, не обращались ли ко мне Федор Турищев или Маргарита Селина? Что вам известно?
Катя оглянулась на Таню. Та сосредоточенно начала.
— Вчера мы сидели в кафе неподалеку от моей работы. Появился Федор. Он очень нервничал, сказал, что не спит ночами, так сильно переживает. Дело в том, что Рита Селина была на месте убийства Турищева… Артема Турищева. Федор был уверен в этом, но вам ничего не сказал.
— Он ее там видел?
Таня замялась.
— Он ее там унюхал, — сформулировала Катя. — Почуял ее запах. Я тоже почуяла, по крайней мере, в конце, когда уже приехала милиция. А был ли запах сразу, не помню. Федор попытался откровенно поговорить с Ритой, но она наврала ему, будто никуда в тот день не ездила. А Федор точно знал, что ездила. Это его окончательно доконало. Денис Борисович, отчего он умер? Его убили или…