«В районе Вереи танки Т-34, как ни в чем не бывало, прошли через боевые порядки 7‑й пехотной дивизии, достигли артиллерийских позиций и буквально раздавили находившиеся там орудия. Понятно, какое влияние оказал этот факт на моральное состояние пехотинцев. Началась так называемая «танкобоязнь» [Блюментрит, 2, с.93–94].
«Забитые дороги, бомбардировки с воздуха, панический страх перед уже прорвавшимися танками Т-34, нападения партизан — только за Можайском мы кое–как пришли в себя» [Штейдле, 26, с.122].
А ведь 222 это общее число средних и тяжелых танков, куда входят и уцелевшие Т-28, и даже два Т-35, направленных на фронт из военной академии.
Есть ли какие–нибудь объяснения странной генеральской слепоты летом, и прозрения осенью 1941 г. Суворов в своем опусе «Самоубийство» утверждает, что будто бы немецкие генералы боялись повторить судьбу Кейтеля и Йодоля, и потому скрывали готовность Советского Союза к войне, преуменьшали силы Красной Армии. Потому, дескать, и писали всякую чушь. Но ведь тогда они и должны были повторять все то, что советская пропаганда утверждает, в т. ч. и о полутора тысячах новейших танков в июне А они вместо этого: не видели, не встречали. Советские историки скрывали зачем–то количество старых танков, а немцы утаивают даже не количество, а само наличие новейших танков в Красной Армии в первые дни войны. Причем общее количество захваченных и уничтоженных в крупнейших котлах танков отнюдь не скрывалось. Вот данные генерала Типпельскирха: Белосток и Минск — 3332 [16, с.178], Умань — 317 [16, с.183], Смоленск — 3000 [16, с.184], Гомель — 144 [16, с.185], Киев — 884 [16, с.194], Вязьма — 1242 [16, с.200] танка. Таким образом, только в этих шести котлах мы потеряли почти 9000 танков. Это как раз то, что скрывали (или делали вид что скрывают) от нас коммунистические историки. Почему же генерала Типпельскирха не повесили? Более того, его книга, со всеми этими цифрами, была издана в СССР еще в 1956 году, свободно продавалась и имелась в каждой крупной библиотеке. Куда советская цензура смотрела? Могли бы хоть цифры вырезать, не публиковать, но даже этого не сделали.
Я получил множество самых разнообразных объяснений. Мне писали, что условия маневренной войны не способствовали быстрому выявлению новой техники противника. С этим можно согласиться, но есть одна странность. Когда линия фронта впервые стабилизировалась под Смоленском, Красная Армия в течении августа–сентября нанесла серию контрударов, которые немцы отразили, Блюментрит никаких Т-34 не заметил. Некоторые говорят, что немцам надо было оправдаться за осенне–зимние неудачи, и они преувеличили силу Т-34.
«По моим наблюдениям, немцы начинают петь про неуязвимые Т-34 и КВ, когда дела идут плохо и легче свалить проблемы на вражескую технику, чем на свои промахи. Блюментрит пишет, что мешали Т-34, описывая битву под Москвой» [Исаев, 23, с.148].
При всем моем уважении к Алексею Исаеву принять его объяснения нельзя. Блюментрит обнаруживает Т-34 в сражении под Вязьмой, про которое он пишет:
«Войска действовали точно по планам, разработанным генеральным штабом. В этом сражении, проведенном как на ученье, и происходившем между 2 и 13 октября, группа армий «Центр» захватила 650 тысяч пленных, 5 тысяч орудий и 1200 танков. Поистине астрономические цифры» [Блюментрит, 2, с.90].