– Ты знаешь, тебе Даша велела поехать в город, чтобы дочь после бабки оставить в покое.
– Это она так сказала? Какое она имеет право нам указывать? Я и так на второй этаж не поднимаюсь, Алёнку не тревожу. А дети? Кто детьми будет заниматься, если у Алёнки сил нет? – муж разозлился, такого я его давно не видела.
– Ладно, Саша, успокойся. Оставайся дома, я в город поеду, дел там достаточно накопилось. Заодно у Даши спрошу, что они у бабки делали…
Я быстро переоделась и села к Даше в машину. Я её давно не видела, мне она показалась уставшей и постаревшей. Хотя она всегда следила за собой, и, в отличие от Алёнки, никогда не показывалась на публике без макияжа и причёски. Профессия обязывала быть всегда на высоте. Вот и сейчас, несмотря на будний день, она была с причёской, накрашенными загнутыми ресницами и со светлой губной помадой на красиво очерченных губах. Господи, почему девочке с такой внешностью всё время попадаются подонки или альфонсы? Мне её всегда было жалко…
– Мария Ивановна, я Вас, конечно, уважаю и люблю, но хочу всё же высказаться. Одной из причин, почему ушёл Вадим, является совместное проживание с родителями жены. Я не понимаю, Вы с Александром образованные и умные, почему же давно это не поняли? Молодёжь должна жить отдельно!
– Даша, по-моему, ты всегда была рада за Алёнку, что она живёт в большой семье. Конечно, теперь можно всё свалить на родителей. А ты не в курсе, что мы уже два года живём в своей квартире? И, думаешь, Вадим стал хозяином? Он даже снег не чистил, чтобы из гаража выехать! Алёнка, пока он спит, сама чистила. Мы с Сашей, приезжая на выходные, тоже включались. Вспомни, какие сугробы были в эту зиму! Да я и не помню, чтобы раньше он тоже с лопатой выходил… Да что снег! Он нам в наследство в доме такие недоделки и хаос после себя оставил, что Саша за голову хватается. Перед уходом он чинил машину. Ты знаешь, что у Алёнки в машине недавно отказали тормоза, а она ехала с детьми? Их спасло чудо! Как может мужик так поступать? Зачем он ей такой нужен?
– Мария Ивановна, да поймите Вы, она его до сих пор любит! И это её жизнь! И жить она не должна с вами! Пусть сами разбираются в своей семье! Бабка сказала, что его там приворожили. Если удастся снять приворот, то он вернётся к Алёне и к детям. Только вы ей не мешайте!
– Бог с тобой, Даша! Как мы сейчас можем ей мешать, если дом и дети на нас держаться? Да, мы хоть сегодня можем уехать на квартиру, но как это переживут внуки? Папа сбежал, и дедушка с бабушкой вдруг решили пожить отдельно? Как ты себе это представляешь? – я была настолько ошарашена темой разговора, что перешла на крик, чего со мной практически никогда не было. Я всегда знала, что разговор на повышенных тонах ни к чему хорошему не приводит. И спор только переходит в ссору, оставляя после себя выжженное поле.
– Извините, Мария Ивановна, я, наверное, сильно переживаю за Алёну и говорю всё, что думаю. Мне кажется, что, если Вадим всё же одумается и вернётся, вам с Алёнкой стоит разъехаться.
– Даша, я не хочу ничего загадывать. Если вдруг вернётся, в чём я сомневаюсь, тогда и будем решать. Но решать мы будем только с дочкой и зятем. Твоё мнение – это только твоё.
Мы приехали. Я вышла из машины, не попрощавшись. Внутри всё клокотало, хотелось поколотить подушки или во весь голос покричать в лесу. Я вошла в свою квартиру и дала волю слезам. Я давно так не рыдала. Очень давно. В момент ухода зятя я плакала с дочерью заодно, потом успокаивала её, не давая волю своим эмоциям. Только теперь плотину прорвало! Я была одна и могла себе позволить быть слабой и некрасивой, с опухшими глазами и искусанными в кровь губами. Вся моя правильная жизнь отличницы, как я себе её представляла, пошла под откос. Ничего правильного и хорошего, оказывается, в ней не было. Как же так? Почему? Не первый раз я задаю себе эти вопросы, и не последний раз. Что теперь делать, как исправить ошибки, чтобы всем было хорошо? Я не знала, и никто не знал. Больше десяти лет своей жизни я посвятила дому, помощи дочери, воспитанию внуков. Я забыла, что такое личная жизнь, что значит быть женщиной. Я всё время интересы семьи ставила на первое место, пожертвовала своей карьерой, прекратила появляться в обществе, растеряла всех своих подруг. Я мечтала купить квартиру на море, но не могла себе это позволить. Как я могу бросить семью? Они же без меня пропадут! А теперь получается, что я только мешаю дочери жить! Отчаяние моё было безмерным, и никто в целом мире не мог мне помочь. Для семьи я всегда была сильной женщиной, а вот такая, отчаявшаяся и растерянная, я никому не нужна. А слёзы всё лились и лились… Подушка уже промокла, я уже несколько раз ходила умываться, но ничего не помогало. Налила воды, капнула из бутылочки валидол. Выпила. Снова легла на диван. Подышала глубоко, пытаясь успокоиться. И не заметила, как заснула…