– Алёна! Ты что, мазохистка? Возьми себя в руки, перестань думать о нём, а тем более, рассматривать фото…
– Мама, неужели можно за такое короткое время вычеркнуть из жизни человека, с которым прожила почти двадцать лет? Я пока не могу… Да, слабая женщина… Но что мне с собой сделать? Выброситься из окна? Так у меня дети. И я за них отвечаю. Пройдёт время, перестану о нём думать, перестану интересоваться. А пока больно…Очень больно. Никто из моих друзей до сих пор не верит, что Вадим мог с нами так поступить. Сейчас там живёт совершенно другой человек! Совсем не похожий на того парня, за которого я выходила замуж. Его там подмяли под себя, переделали на свой лад. Он ведь не был жестоким, циничным, расчётливым, грубым…
– Наверное, мы его просто плохо знали. В нём всё это сидело, спрятавшись глубоко, а теперь вышло наружу. Вспомни Глеба. Он всегда мне говорил, что ты с Вадимом счастлива не будешь, что он какой-то не настоящий…
– Да, я теперь иногда вспоминаю Глеба с сожалением. Почему так всё произошло в моей жизни? Встретился бы он мне раньше Вадима… Да что теперь об этом говорить! – Алёнка сидела рядом со мной с потухшими глазами и опущенными плечами. Горе женщину не красит! Конечно, дочь начала следить за собой, но что она могла сделать с глазами? В них была такая тоска и отчаяние, что, заглянув в них, мне тоже хотелось плакать. Нет, слезами не поможешь, плачь не плачь. Каждый из нас несёт свой крест.
Зачем Господь посылает нам детей? Когда Алёна с Егором были маленькими, мне казалось, что с их появлением в нашей семье поселилось счастье. Но по мере их взросления счастье куда-то уходило, уступая место боли, разочарованию, беспокойству и страху за них. Впрочем, страх всегда присутствовал в моей душе. Проживая последние десять лет со взрослой дочерью, были ли мы с мужем счастливы? Скорее нет, чем да. Наблюдая за жизнью своих друзей и приятелей, я видела такую же картину – взрослые дети не добавляют радости и оптимизма в их жизнь. Тогда зачем мы стремимся к продолжению рода? Смысл в чём? Наверное, правы американцы, воспитывающие детей до 18 лет, а потом отправляющие их в самостоятельное плавание без родительской поддержки. У нас, русских, менталитет другой, мы будем тянуть лямку до самого конца, переживая за детей и внуков, помогая им материально и морально. Как мы, к примеру, с Александром можем оставить Алёнку с двумя детьми без нашей поддержки? Нет той силы, которая бы разорвала сейчас наши переплетённые в узел судьбы! Нужно просто искать тот путь, который приведёт нас к радости. Где он? Кто укажет?
Со временем оказалось, что дом без Вадима не опустел. Он, дом, тоже живой и чувствует, кто и как к нему относится, какой энергией подпитывает. Атмосфера в доме – без лжи, предательства, недовольства, зависти и злобы – стала чище. Я прямо физически чувствовала, что дышится мне гораздо легче. Алёнка с детьми постепенно оживали, начали улыбаться и строить планы. Без каких-либо устремлений в будущее при такой ситуации, в которой мы все оказались, жить дальше грустно, тоскливо и скучно. Долой уныние! Алёнка записала детей в различные кружки и секции, сама продолжала ездить на тренировки и плавание, а также брала частные уроки по макияжу. Александр наконец-то полностью взял управление мужскими делами в доме в свои руки, в чём тоже находил радость. Недоделок после зятя осталось столько, что без дела сидеть просто некогда. Я продолжала писать картины, возобновила встречи с подругами, взялась вести курсы по английскому языку в одной из библиотек города. Привела в порядок свои архивы и выпустила следующую книгу. О жизни, о судьбах людей. Только одно ещё предстояло пережить нам всем – официальный развод.
Зима подходила к концу, но погода была неустойчивой. Одевались кто во что горазд – в куртки, пальто, шубки и дублёнки. Алёнка воодушевилась и пошила себе стильное пальто с вышивкой. Одно на весь город! Да что там город, в мире такого не найдёшь! Индивидуальный пошив, своя разработка вышивки. Алёне уже хотелось кого-то удивлять, менять образ мыслей и внести что-то новое в личную жизнь.
За три месяца, данные судом для примирения, у Вадима ничего не изменилось. Он категорически настаивал на разводе. Как сказала Алёна, он явился в суд в какой-то поношенной куртке, в зелёных джинсах, обросший и седой. Рядом с длинноногой и похорошевшей женой в стильном пальто, в сапожках на каблуках и с новой причёской, он выглядел словно нищий. На него было больно смотреть, так он опустился. Неужели любовь способна довести человека до такого состояния? Алёнка говорила об этом с сожалением:
– Хочется его обнять и плакать! Я же всегда одевала его с иголочки, всё самое модное, новое, себе отказывала, а ему покупала. И перед его уходом мы ездили с ним в магазин. Всё попусту?