Я открыл ее и отпил глоток. Холодное пиво на вкус оказалось приятным, хотя вообще-то я недолюбливал спиртное. Когда столько лет подряд видишь, как пьянчуги изо дня в день ходят в винный магазин как на работу, поневоле станешь трезвенником. Но сегодня… а-а, будь что будет, верно?
Надин пыталась что-то сказать мне, но мешала музыка. Я придвинулся ближе, наклонился, и она произнесла прямо мне в ухо: «Хорошо, что ты приехал». Когда наши головы сблизились, я уловил ее нежный запах. Ощутил теплое дыхание на моей шее.
Некоторое время мы стояли, наблюдая, как наши сверстники скачут под бешеные ритмы, развлекаясь вовсю, или держатся в сторонке, притворяясь, будто пресытились вечеринками. На небе начали появляться звезды. Я выпил всего полбутылки, но даже этой малости хватило, чтобы у меня закружилась голова. Ощущение было скорее приятным.
Но приятнее всего было стоять рядом с Надин и молчать. На минуту музыка смолкла. От внезапной тишины у меня загудело в ушах.
— Майк! — позвала Надин.
Я повернулся к ней.
— Иди сюда.
Вид у меня, должно быть, стал глупым и растерянным. Нас разделяло каких-нибудь восемнадцать дюймов. Куда уж ближе?
Она схватила меня за рубашку и притянула к себе. И поцеловала.
— Я так долго этого ждала, — призналась она. — Надеюсь, ты не против.
Я никак не ответил, только смотрел на нее во все глаза. Музыка вновь заиграла на полную громкость, как прежде.
Явились другие девчонки и куда-то потащили Надин. Она помахала рукой, зовя меня за собой. Я послушался. По дороге я нашел Гриффина и коротко мотнул головой: следуй за нами. На улице Надин объяснила, что они едут на другую вечеринку и я обязательно должен отправиться с ними туда. Я замер в нерешительности, застыдившись своего «маркиза».
Надин с подружками уселись в ее машину. Двое девчонок, похоже, еле держались на ногах.
Мы с Гриффином последовали за ними через весь город.
— Как думаешь, — спросил он, — сегодня ночка будет что надо?
Я недоуменно посмотрел на него.
— У вас с Надин. Жаркая летняя ночь?
Я отмахнулся, но мои губы все еще горели от ее поцелуя.
Мы направлялись на запад, к полигону за городом. Надин свернула на проселочную дорогу, поднимая такую густую пыль, что я едва разбирал, куда еду, хотя фары и были включены. Наконец Надин остановилась на обочине за длинной вереницей машин, занявших чью-то длинную подъездную дорожку. Похоже, там проходила самая крутая вечеринка выпускников.
— На фига мы сюда притащились? — спросил Гриффин. — Чей это дом?
Я развел руками. Без понятия.
Мы догнали Надин и ее подружек. Я шел рядом, дрожа при мысли, что отважусь взять ее за руку. Надин улыбалась мне.
Перед домом раскинулась лужайка площадью целый акр. Патрульная машина полиции штата Мичиган была припаркована сбоку от дома.
Повсюду горели свечи с цитронеллой, отпугивающие комаров. Конечно, играла музыка. Отчетливые басы я услышал еще до того, как мы подошли к двери, но, к счастью, это было не дурацкое техно, а старый добрый рок. В дом набилось столько гостей, что в комнатах было некуда ступить.
Подружки Надин вклинились в толпу и повели нас через дом к задней двери, выходящей во двор. На стене столовой я заметил снимок полицейского в парадной форме.
Во дворе было так же многолюдно, как в доме. На бельевой веревке висел длиннющий транспарант, написанный большими печатными буквами: «Милфорд — это отпад!» Под транспарантом стоял обложенный льдом бочонок. Мы взяли красные пластиковые стаканы и встали в очередь к нему.
На мое плечо легла тяжелая ладонь.
— Чтоб мне провалиться! Кого я вижу! Майк!
Это был Брайан Хаузер, шкафчик которого я вскрыл осенью. Незадолго до того, как команду нашей школы разгромила наголову команда Лейкленда. Сегодня Брайан вырядился в гавайскую рубаху всех мыслимых оттенков зеленого и голубого.
— Как жизнь, старина? Взял бы да сразу приехал. С кем ты здесь?
Он быстро осмотрелся. Увидел Надин с подружками. И Гриффина.
— Ясно, — подытожил он. — Теперь все в сборе. Слушай, можно тебя на минутку? Есть разговор.
Я перевел взгляд на Надин и Гриффина.
— Я заберу его у вас ненадолго? — спросил у них Брайан. — А вы пока сходите к бочке.