— Нам туда. — Призрак пробрался между старыми газонокосилками, миновал ржавую барбекюшницу и вывел меня на подобие полянки. На ней было расставлено по кругу восемь сейфов разной высоты.
— Неплохо, да? — Он прошелся по кругу, поочередно трогая сейфы. — Все известные марки. Как тебе?
Я медленно повернулся на месте, чтобы увидеть их все.
— Ну, давай, покажи, как ты это обычно делаешь.
«Обычно делаешь», сказал он. И хотел, чтобы я открыл какой-нибудь сейф.
— Сегодня можно.
Я стоял столбом. Не шевелился.
— Так ты откроешь сейф, — спросил он медленно, словно говорил со слабоумным, — или нет?
Я подошел к ближайшему сейфу, самому высокому из всех.
— Ты что, шутки шутить собрался? Комик, что ли?
Я внимательно посмотрел на него. Как мне объяснить, что произошла большая ошибка? Как убедить этого человека, что меня прислали сюда два полных идиота и что я просто зря отнимаю у него время?
Еще несколько секунд мы простояли молча, и наконец до него начало доходить:
— Так ты не умеешь открывать сейфы?
Я кивнул.
— Быть того не может. Ты мне лапшу вешаешь. Тебя прислали сюда, сказали, что у тебя врожденный дар. Что ты «золотой мальчик»…
Он отвернулся и отошел на несколько шагов. Похоже, он сдерживался из последних сил. Закрыв глаза, он приложил по два пальца к вискам и начал массировать их. Наконец сделал несколько глубоких вздохов и открыл глаза.
— Все стоишь? — спросил он. — Ну и зачем? Хочешь довести меня до аневризмы? Убирайся и чтобы больше я тебя не видел!
Вот и все. Получилось! Какого черта, думал я, разыскивая обратный путь в лабиринте из хлама. Если это было собеседование, хорошо, что я его провалил. Я выкатил байк на улицу и завел его. И помчался в сторону Гранд-Ривер-авеню, искренне веря, что больше сюда не вернусь.
Я направился прямиком к дому Маршей и остановился на дорожке. Вошел в дом, поднялся по лестнице. Постучал в дверь Амелии. Либо она ушла, либо никого не хотела видеть.
Уже собравшись уходить, я увидел ее у подножия лестницы.
— Почему ты вернулся? — спросила она. — И кстати, где ты был?
Я спустился по лестнице. Карандаш и бумага, думал я. Ну какого черта я не ношу их с собой постоянно?
— Майкл, что ты делаешь для моего отца?
Я жестом показал, как пишу. Если хочешь, я все объясню.
— Нет, даже знать не хочу. Мне надо было сразу понять, в чем дело, — продолжала она. — Когда-нибудь он тебя убьет. Ты вломился в этот дом среди ночи, только чтобы увидеть меня. А на следующий день вдруг стал его правой рукой… «золотым мальчиком».
Опять «золотой мальчик». Откуда взялось это дурацкое прозвище?
— А я была приманкой и наградой, верно? За все, что ты делал для него, наградой становилась я?
Ну, пора, думал я. Пора заговорить. Издать звук. Хоть какой-нибудь.
— Не могу больше здесь оставаться. Ни минуты не выдержу.
Скажи хоть что-нибудь, немой болван!
Она попыталась пройти мимо, я удержал ее за руку.
— Пусти. Пожалуйста.
Я переплел пальцы с ее пальцами. И повел ее из дома.
— Что это? Откуда здесь мотоцикл?
Сняв с сиденья шлем, я протянул его Амелии.
— Я его не надену.
Я бросил шлем на траву и сел на байк. Завел двигатель. Придвинулся на сиденье ближе к рулю и стал ждать ее, даже не оглядываясь.
Наконец я почувствовал, как она села ко мне за спину. Как обхватила меня руками за талию. Да, думал я. Если больше со мной не случится ничего хорошего — пусть. Ради такой минуты стоит жить.
— Увези меня, — попросила она. — Все равно куда. Лишь бы подальше отсюда.
Я понимал, что пока это не в моих силах. Я не мог увезти ее по-настоящему. Но на несколько часов — вполне. Я прибавил газу, и мы понеслись по улице.
На следующий день, подъезжая к дому Маршей, я издалека заметил машину, припаркованную на дорожке. Тот же самый длинный черный автомобиль, который видел накануне.
Я подошел к двери и постучал. Чей-то голос разрешил мне войти. Толкнув дверь, я увидел в гостиной троих мужчин. Все тех же троих, расположившихся, как у себя дома.
Незнакомец с узкими, словно заспанными, глазами сказал мне:
— Опаздываешь. Тебя ждут. В кабинете.
Я стоял столбом, не понимая, что здесь происходит.
— Эй, оглох, что ли? — окликнул меня Засоня. — Шевелись давай.
Рыбак и Усач заухмылялись, словно услышали шутку. Я открыл дверь кабинета и шагнул через порог.
Мистер Марш сидел в своем кресле, а в кресле для гостей устроился человек, которого я никогда прежде не видел. В сером костюме, белой рубашке и красном галстуке. Темноволосый, с темными густыми бровями. Его кожа выглядела шероховатой, как наждачная бумага. Он курил длинную сигарету.