— Он сам скажет нам комбинацию, — вмешался Рыбак.
— А какой в этом интерес?
— Ты спятил, — ответил Рыбак. — Знаешь, ты точно псих.
— Тихо! — прервал Усач. — Похоже, он очухался.
И он снова отвесил хозяину дома пощечину. Тот открыл глаза.
— Как открыть сейф? — спросил его Усач. — Выкладывай.
— Да пошел ты… — прохрипел хозяин.
— Гляди-ка, ерепенится, — удивился Засоня. — Яйца у него точно на месте.
Размахнувшись, он пнул жертву в то самое место.
Когда хозяин дома перестал стонать и харкать кровью, он наконец назвал код. Рыбаку пришлось наклониться, чтобы расслышать его.
— Двадцать четыре. Сорок девять. Девяносто три.
— Ты же у нас спец, — обратился Рыбак ко мне. — Открывай.
Поколебавшись мгновение, я отошел к сейфу и набрал комбинацию.
В сейфе были деньги. Стопки пачек.
Рыбак разыскал полиэтиленовый пакет для мусора и принялся сгребать деньги в него.
Голова хозяина бессильно поникла. Засоня подошел к нему и достал пистолет.
— Если тебе заплатили за услуги, — объяснил он жертве, — плату надо отрабатывать, понял?
Хозяин дома поднял голову. Изо рта у него струилась кровь.
Рыбак и Усач зажали обеими ладонями уши.
Засоня не стал стрелять. Он подошел ко мне, заглянул в глаза и протянул свой пистолет рукояткой вперед.
— С сейфом ты легко отделался, — напомнил он. — Может, теперь поможешь нам?
Я посмотрел на пистолет. Но не взял его. Даже не дотронулся. Брать его в руки я не собирался ни при каких условиях.
Засоня ждал. Его напарники опустили руки.
И в этот момент Засоня обернулся и выстрелил члену законодательного собрания в голову.
Когда Засоня снова посмотрел на меня, его губы были растянуты в ухмылке.
— Всего и делов, — заключил он. — Трудно, что ли?
Не успев договорить, он снова вскинул руку и пристрелил обоих напарников.
Рыбака он прикончил первым. Выстрелом в шею. Усачу пуля попала в грудь. На лицах обоих застыло изумление.
— Мои друзья, — сообщил Засоня, убирая оружие. — Оба тайком встречались с агентом ФБР.
Он шагнул ближе и заглянул мне в глаза:
— К тебе федералы не подъезжали? Не звали пообедать и так далее? Советую не принимать приглашения.
Он обвел взглядом подвал, потом кивнул в сторону лестницы:
— Иди первым.
Я перешагнул через растекающуюся лужу крови и начал подниматься по лестнице. Мы вышли из дома. Засоня сел за руль седана и бросил на заднее сиденье мешок, набитый деньгами. Я сел рядом.
— Теперь ты меня понимаешь? — спросил он, с удовольствием вытягивая ноги. — Вот о чем речь. Чертовски удобно, правда?
Он повез меня обратно к ресторану. Тридцать минут мне пришлось сидеть рядом с ним. Засоня насвистывал, словно возвращался домой с самой обычной работы. На стоянке он заглушил двигатель и положил ладонь мне на шею сзади.
— Сидишь небось и думаешь: зря тащился в такую даль, — заговорил он. — Чуть ли не через всю страну. Но старые связи надо поддерживать, верно?
Он сунул руку в мешок с деньгами и вытащил одну пачку.
— Главное — помнить, на кого мы работаем.
Я взял деньги. Да. Взял их. Открыл дверцу и вышел. Оглянувшись, я увидел, что он опускает стекло.
— На обратном пути можешь не спешить, — разрешил он. — А пейджер клади под подушку. Скоро снова увидимся.
Он уехал, а я еще долго торчал на стоянке, прислонившись к байку. И думал о крови. О том, как она десятками ручейков растекалась по полу.
Мне никогда об этом не забыть, думал я. От воспоминаний не убежишь.
Я должен был сразу направиться на запад и провести в дороге три дня, спеша к «белой команде». В единственный дом, где мне будут рады.
Единственный, если не считать… Я завел двигатель и вырулил на дорогу. Но направился не на запад, а на север, к Мичигану.
Оставляя позади милю за милей, я не переставал думать, не совершаю ли я роковую ошибку. И все-таки ехал дальше. Внезапно представившийся шанс еще раз увидеть Амелию, пусть даже на минуту, да еще после кливлендского кошмара, оказался непреодолимым искушением.
Но сначала я проехал через Милфорд. Он почти не изменился. Так мне казалось, пока я не свернул за угол и не увидел, что дядин винный магазин исчез. А на его месте вырос супермаркет — тоже винный. В любое другое время это насмешило бы меня.
Я не знал, живет ли дядя Лито в том же доме. Да что скрывать, я не знал даже, жив ли он.
Припарковав байк, я подошел к магазину, заглянул в окно, увидел знакомый стол и все те же деревянные стулья.