Призрак показал весь процесс семь или восемь раз, затем дал мне попробовать самому. И даже подсказал цифры, чтобы я точно знал, где их искать. Но я ничего не чувствовал. В первый день — ничего.
Мне снова досталось домашнее задание: сейфовый замок для тренировок. Как настоящий, с диском и колесиком. Замок был не больше моего кулака и весил всего два-три фунта. Конечно, в сейфах стояли другие замки, но для начала годился и этот.
Вот я и старался. Весь день. Всю ночь. А что еще мне было делать, если Амелию куда-то увезли?
Но чутье не желало развиваться. Я ничего не чувствовал.
На следующий день я застал в мастерской клиента. Призрак приложил немало стараний, чтобы его заведение выглядело как можно неприветливее. Там безраздельно властвовала темнота, помещения были под самый потолок завалены неприглядным хламом, а Призрак встречал клиентов с тем же отсутствием радушия, к какому уже привык я. Очевидно, мастерская существовала вовсе не для того, чтобы чинить и распродавать барахло случайным покупателям с улицы. Больше я ничего о ней не знал.
Спровадив клиента, Призрак повел меня к сейфам и снова показал всю процедуру от начала до конца. Следующие несколько часов я только тем и занимался, что крутил диски. Я переходил от одного сейфа к другому, надеясь найти среди них тот, работу замка в котором будет легче прочувствовать, вертел диски, слушал, старался уловить моменты контакта. К четырем часам я весь покрылся потом, голова стала чугунной. Призрак отослал меня домой и велел тренироваться еще усерднее.
Я вернулся к нему на следующий день. И занялся все тем же. Крутил диск. Работал до полного изнеможения, чтобы Амелия могла вернуться домой. В мастерской Призрака я проторчал столько часов, что она начала казаться мне подобием дома. Однажды Призрак оставил меня в мастерской одного — сказал, что уходит по делам. Если забредет какой-нибудь клиент, моя задача — сидеть тихо, пока незваный гость не потеряет терпение и не уйдет.
Прошло часа два, компанию мне составляли только сейфы — до тех пор, пока я не поднял голову и не увидел, что за мной наблюдает какой-то человек. Его темные, аккуратно зачесанные назад волосы выглядели так, словно он тратил на прическу кучу времени. Незнакомец был в синем костюме, белой рубашке и широком красном галстуке.
— Извини, я не хотел тебя напугать, — сказал он. Хотя я точно помню, что ничуть не испугался. — Я ищу хозяина. Он здесь?
Я покачал головой.
— Кстати, что это такое? Так много сейфов?
Я убрал руку с диска и выпрямился на стуле.
— Какие же красавцы… — Паузы между словами длились чуть ли не целую минуту, пока он переводил взгляд с одного сейфа на следующий. — Вы их продаете? Так выставите их в торговый зал!
Я огляделся, понятия не имея, как быть.
— Я Харрингтон Бэнкс, — продолжал мой собеседник. — Но друзья чаще меня зовут Харри.
Он протянул правую руку. Помедлив, я все-таки решился пожать ее.
— Ты не против, если я побуду здесь? Я думал, сюда клиентам тоже можно.
Я продолжал смотреть на него.
— Ну хорошо, — сдался он. — Не буду отвлекать тебя от… работы.
Он отступил на шаг.
— Я зайду еще раз, попозже. Может, застану хозяина. А тебя зовут?..
Я не шевельнулся.
Он вскинул правую руку, словно пытаясь поймать мое имя из воздуха.
— Узнаю в следующий раз, договорились? Ну, всего хорошего!
И он ушел. Я сообщил бы Призраку об этом странном визите, но клянусь, он совершенно вылетел у меня из головы, потому что в тот же день случилось еще одно неожиданное событие. Призрак еще не вернулся, я сидел на том же стуле и уже злился потому, что, как ни бился, не мог ничего почувствовать. И тут я услышал отрывистые сигналы.
Я выпрямился и огляделся. В этой части мастерской скопилось около семи тысяч всевозможных предметов, но я установил, что сигналы доносятся из обувной коробки, стоявшей в глубине комнаты. Я открыл ее, и звук стал вдвое громче.
Напомню: это случилось в 1999 году. В то время далеко не у всех были мобильники, очень многие довольствовались пейджерами. Я вынул пейджер, увидел узкий экранчик и десять ярко-красных цифр на нем. Телефонный номер, предположил я. Пока я размышлял, что теперь делать, пейджер перестал подавать сигналы. Я сунул его в коробку с остальными. Их было пять, каждый обмотан цветным скотчем. Красным, белым, желтым, синим и зеленым. Знакомая картина?
Час спустя наконец вернулся Призрак. Я принес ему коробку и показал сработавший пейджер — с красной лентой. Мне всегда казалось, что побледнеть сильнее, чем Призрак, уже невозможно, но теперь я своими глазами увидел, как белеет его лицо. Он кинулся к телефону и набрал номер, а когда увидел, что я наблюдаю за ним, замахал руками, прогоняя меня из комнаты.