— Сюда, — позвал он.
Обернувшись, я увидел Засоню. Он жестом указал мне на длинный черный автомобиль, тот же самый, который я видел на дорожке у дома мистера Марша.
— Босс велел кое-что показать тебе, — сообщил Засоня. — Решил, что это подействует… как это он сказал? А, благотворно!
Засоня быстро огляделся по сторонам, потом открыл багажник. Я увидел мертвое лицо Джерри Слейда, партнера мистера Марша. Крышка багажника захлопнулась так быстро, что больше я ничего не успел разглядеть. Не увидел даже, цело остальное тело или нет.
— Лично мне не по душе торчать посреди города с таким грузом в багажнике, — объяснил Засоня. — Но сегодня мы наконец добрались до него, вот и… В общем, удачная была мысль. Когда увидишься с мистером Маршем, передай, чтобы на будущее осмотрительнее выбирал себе деловых партнеров.
Я стоял как пригвожденный к асфальту.
— Добро пожаловать в настоящую жизнь, парень.
Он похлопал меня по щеке, сел в машину и уехал.
Лето заканчивалось. Пора было готовиться к началу занятий в школе. Если помнишь, мне оставался еще один, последний, год в Милфордской школе. А Амелии — тоже последний, но в Лейкленде. В одном классе со стариной Зиком. Первый день учебного года прошел тоскливо. Гриффин давно уже учился в Висконсине, и даже моего учителя рисования я нигде не нашел. Оказалось, у него синдром хронической усталости или что-то в этом роде, и когда он вернется в школу — неизвестно. На замену ему нашли бывшего хиппи лет шестидесяти с лишним, поклонника трехмерного, а не «плоского искусства», как он сам выражался.
По всем приметам год обещал быть долгим и нудным.
Но моя учеба закончилась через два дня. В четверг вечером сработал синий пейджер. Я позвонил по номеру, какой-то мужчина на другом конце провода назвал мне адрес в Пенсильвании, недалеко от Филадельфии. И сказал, что меня ждут там через два дня.
На следующий день я купил две сумки для багажа — такие, чтобы вешать их через заднее сиденье мотоцикла, по одной с каждой стороны. В сумки я уложил столько одежды, сколько поместилось, а еще — зубную щетку, пасту и прочее. Уложил свой сейфовый замок. Страницы, которые Амелия рисовала для меня. Пейджеры и все мои сбережения — несколько сотен долларов.
Я зашел в винный магазин через заднюю дверь, чтобы не разбудить дядю Лито, решившего вздремнуть. Проходя мимо витрины магазина по улице, я видел, как он сидит за прилавком, опустив голову на руки. Он часто так дремал, но стоило кому-нибудь войти в магазин, мигом просыпался и делал вид, что просто задумался.
Я проскользнул мимо него и остановился перед кассой, нажал потайную кнопку, и ящик открылся сам. Пересчитав деньги и убедившись, что их не так уж много, я положил их обратно. Взять их я просто не смог. Когда я закрывал ящик, проснулся дядя Лито.
— А? Что такое? Майкл, с тобой все хорошо?
Я поднял два больших пальца. Лучше не бывает.
— Что ты там делаешь? Почему не в школе?
Сегодня он казался постаревшим. Этот человек считал, что он в ответе за все, что произошло со мной, и взял меня к себе, хотя и не был настроен брать под опеку человеческое существо.
И все-таки он попытался. Понимаешь? Приложил старания. Не бросил меня.
И подарил мне обалденный мотоцикл.
Я обнял его в первый и последний раз. И ушел.
О том, что было дальше, мне до сих пор трудно вспоминать. Мне предстояло сделать еще одну остановку. Возле магазина со всяким старьем, где я купил свои первые замки.
Но в тот день мне понадобился не замок. Я подошел к застекленному прилавку и ткнул пальцем в кольцо. Настоящий ли в нем был бриллиант — не знаю. Просто я уже однажды видел его, и оно мне понравилось. Потому я и начал копить деньги.
Полученную коробочку я спрятал в карман куртки и погнал мотоцикл к дому Амелии. Но никого там не застал.
Конечно, Амелия была в школе. Как любой нормальный подросток семнадцати лет.
Я обошел вокруг дома. Задняя дверь была заперта. Уже в который раз я достал инструменты и отпер замок, вспомнив, как сделал это в первый раз, явившись сюда вместе с футболистами. А потом — как прокрадывался в дом по ночам, чтобы оставить очередной рисунок в комнате Амелии.
Об этом я ничуть не жалел.
Я поднялся по лестнице, вошел к ней в спальню и сел на кровать. Лучшее место на планете Земля — это я мог заявить официально. Я сидел и мысленно спорил с собой.
Ты можешь съездить к ней в школу прямо сейчас. Отдай ей кольцо лично. Увези ее с собой. Наверняка все можно уладить… и так далее. Пока вдруг меня не осенило. Мысль была яркой, как луч солнца. Чистой, как ярость на лице Амелии, когда незнакомые люди на черной машине привезли домой ее отца.