Ильина католицизм его новой подруги сначала немного напряг, но постепенно он выяснил, что это - отнюдь не дань семейным традициям. Родители Валерии, как и следовало ожидать, были сугубыми атеистами, и первые лет тридцать своей жизни она была далека от вопросов веры. В церковь она пришла действительно в трудный момент жизни: в течение года один за другим ушли отец с матерью, а там и с мужем рассталась. Кто-то из подруг посоветовал пойти помолиться - она и двинулась в ближайший православный храм. Потом-то Валерия осознала, что надо было все же получше подготовиться к такому шагу - узнать что-то о правилах, почитать литературу, но в тот день она просто поддалась неожиданному импульсу. Старушки на входе в храм ей все разъяснили и про джинсы, и про непокрытую голову... До священника она добралась, но и тут ей не очень повезло. Вычленив из ее сбивчивого рассказа ключевые точки - работаю учителем, муж ушел, осталась одна с дочерью - и не испытав ко всему этому особого интереса, он сурово буркнул: "Молиться надо!" и двинулся дальше по своим делам.
Другая бы плюнула и оставила попытки прикоснуться к божественному, но Валерия была человеком упорным и, все же, посетила после этого костел. Не то, чтобы ее там особенно радостно встретили, но, все же, в костеле не было такого потока людей, как в православном храме, а главное - священник в начале беседы предложил ей сесть на одну из скамеек, которые занимали большую часть площади храма. Вроде мелочь, но Валерия-то пришла туда, отстояв шесть уроков у школьной доски... Так постепенно и втянулась, хотя теперь, приобретя уже определенный религиозный опыт, призналась Ильину, что все могло произойти с точностью до наоборот. Разных ей позднее приходилось встречать и православных священников, и католических ксендзов.
Х
Подведя, наконец, черту под всеми празднованиями, генконсульство начало потихоньку возвращаться в нормальный рабочий режим.
В первый же рабочий день часов в 11 утра в кабинет Ильина вдруг постучал его водитель. Это само по себе уже было странно, поскольку все рабочие вопросы он предпочитал решать во время поездок. Ильин давно уже подметил у водителей такую привычку - вероятно, они чувствовали себя уверенней, общаясь с начальством на своем рабочем месте. Да и вид у водителя был глубоко озадаченный.
- Извините за беспокойство, но мне сейчас звонил водитель посла и просил Вам сообщить, что они едут к нам. Будут примерно через час. Где-то они поблизости от нас были. Посол ему тихонько шепнул, чтобы, значит, Вас предупредить. Да, и еще сказал, что с послом этот... ну, главный из Москвы, из тех, кто сидит у них сейчас постоянно.
Теперь настало время почувствовать себя озадаченным Ильину. До Минска 400 верст, а они будут через час? Выехали ни свет ни заря? И что это за манера, вообще, приезжать фактически без предупреждения? Нет, понятно, что в особом приглашении посол не нуждался - он в стране во всех загранучреждениях МИДа всегда желанный гость, но вежливость элементарную соблюдать надо. Передавать такое сообщение через водителя, да еще за час до приезда - это вообще, то ли откровенное хамство, то ли чем-то нехорошим дело пахнет. Так что пока понятно было только одно - что-то случилось и вряд ли хорошее. Надо срочно готовиться.
Ильин сходу напряг коллектив. Гости были хоть и незваные, но принять их надо было, как положено. С дороги все же, одним чаем здесь не отделаешься. Успели, конечно. Если кто-то думает, что дипломатия - это только политика, то он глубоко заблуждается. Хорошая дипломатия начинается на кухне и в закромах завхоза. А потом все это уже шлифуется интеллектуальными построениями, умением слушать партнера и находить с ним точки соприкосновения там, где их, вроде бы, и существовать не должно.
Ильин был дипломатом опытным, и дело у него было поставлено четко. Через час все были на местах и занимались делом, в гостиной был накрыт стол, а на кухне супруга того самого шофера - повар Генконсульства по совместительству - колдовала у плиты.
Доводить дело до абсурда не следовало и делать вид, что гости свалились, действительно, как снег на голову, Ильин не собирался, и по сигналу дежурного он спустился вниз и вышел из здания как раз тогда, когда посол в сопровождении московского советника вышли из машины.
Обменялись приветствиями. Ильин был слишком опытен, чтобы задавать какие-то вопросы, но посол решил сразу пояснить причину своего нежданного визита.
- Мы тут с коллегой, - он кивнул на советника, - были в Пуще. На Рождество местные товарищи пригласили. Вроде как историческое место, как раз там судьба Союза решалась. Вот и поговорили о том, как планируется жить дальше. Полезно поговорили, многое прояснилось.
Про себя Ильин хмыкнул - крюк его гости по дороге в Минск заложили изрядный, но это было, все же, хоть какое-то объяснение. А на словах выразил неподдельную радость, пригласил пройти по кабинетам, заодно и поздравить коллектив со всеми прошедшими праздниками, а затем и перекусить на дорожку.
Вошли в здание. К советнику сразу бросился один из вице-консулов. Что-то стал шептать, глянув при этом на Ильина с плохо скрываемой ненавистью.
"- Что-то все же будет, - подумал про себя Ильин, - этот уже ведет себя так, как будто ему пообещали в виде поощрения за мою голову дать из маузера Дзержинского пострелять. Ничего, прорвемся".
Посол был человеком опытным. Прошел по кабинетам, поздоровался с сотрудниками, что-то спросил, с кем-то пошутил, а секретаря консульства даже поздравил с недавно полученным первым дипломатическим рангом. Все правила игры были соблюдены, и Ильин проводил гостей на второй, "руководящий" этаж. Здесь находился его кабинет и прилегающая гостиная, а в боковом крыле - все то, что обычно находится в самой глубине дипломатических представительств. Давно уж так заведено, не нами, и не только у нас. Американцы, те, правда, в некоторых случаях предпочитают под землю закапываться. И не на один этаж.
На втором этаже, однако, посол предложил сначала зайти поговорить в кабинет. Расположились вокруг стола для совещаний. Ильин включил "глушилку" и вопросительно посмотрел на гостей.
Советник из Москвы вопросительно взглянул на посла, но тот молчал и москвич, видимо, решил брать инициативу в свои руки. Он вытащил из кармана пачку фотографий, веером выложил их на стол и с каким-то даже охотничьим азартом впился глазами в Ильина.
"- Ни фига не конторский, - подумал про себя Ильин, - откуда он только взялся? Вроде из Администрации. И где они только набирают таких любителей?"