— Если я найду нужную мне информацию, ты даже можешь рассчитывать на должность бургомистра какого-нибудь городка, — ответил я, сам удивившись, как легко раздаю ещё не существующие должности. — Мне нужны древние корабли, которые существовали до эпохи Касания.
— Я знаю, где спрятан один такой корабль, но для этого вы должны письменно… — начал было торговаться со мной осмелевший киборг. Зря он решил это попробовать. Ни у кого никогда не получалось и не получится меня шантажировать. Не успел он закончить фразу, как оказался висящим над водами озера, поддерживаемый телекинезом.
— Ты думаешь, что можешь играть мной, железяка? — послал я свой вопрос прямо ему в мозг и тут же про себя усмехнулся. Я увидел всё, что мне было нужно, словно листал его мысли, как альбом с фотографиями. — Ты мне уже не нужен, хотя, живи пока. У меня есть на тебя кое-какие виды, — с этими словами я бросил его на берег, прямо к когтистым лапам харвинга…
В последние несколько недель Мата вела себя иначе. Она стала чаще молчать и подолгу уходить в свои мысли. Это было вполне объяснимо: она готовилась снова изменить наш статус, став матерью нашего ребёнка.
Признаюсь, я не очень хорошо представлял себе, как это происходит у женщин, а уж тем более здесь, в другом мире. Моя жена, хоть и была похожа на земную женщину, носила в себе моего ребёнка — инопланетянина. Уже было ясно, что он не будет похож на других детей с Земли и Зардаста. В нём соединилось лучшее, что было в наших человеческих расах. По сути, рождался новый вид людей, и мы с Матой могли бы стать его прародителями. Новое прочтение Адама и Евы — Ксандр и Мата.
Мата носила ребёнка уже почти двадцать три месяца, но по-прежнему выглядела стройной, как в первый день нашего знакомства. Однажды я спросил её об этом, но она смутилась и не стала делиться со мной своими сокровенными женскими тайнами. Я до сих пор не знаю, как протекает беременность и роды у женщин Зардаста. Единственное, что мне удалось узнать от супруги, — это срок, в течение которого женщина Зардаста вынашивает плод.
Развитие плода в утробе зардастанки занимает двадцать четыре месяца. Это долгий процесс, но нервная система ребёнка на Зардасте настолько сложна, что способна на невероятные вещи, такие как телекинез, телепортация и передача мыслей.
Долгий срок пребывания в утробе матери компенсируется стремительным ростом ребёнка. Уже через три месяца он может ходить и бегать, а к концу первого года способен общаться с родителями на ментальном уровне, как со взрослым человеком.
Я быстро перебрал в уме ключевые моменты наших с Матой отношений и подсчитал, что до рождения нашего ребёнка остаётся месяц. В это же время должен произойти очередной парад планет, и я не мог предсказать, в каком из миров он появится на свет. Мне бы хотелось, чтобы он стал землянином, но это уже не в моей власти. Высшие силы вселенной решат, кем станет этот ребёнок — землянином, зардастанцем или нечеру. Он имеет полное право выбрать любую из этих планет своим домом. Единственное, что было ясно — это то, что он наше дитя, моё и Маты.
Теперь, когда поведение моей супруги изменилось, мне нужно было обеспечить ей комфортные условия. Ей требовалось тихое, тёплое и уютное место, где она могла бы соблюсти все правила гигиены беременной женщины, находясь в полной безопасности. И такое место нашлось.
Я использовал тот же приём, что и с Таурис, и синхронизировал свой мозг с харвингом Виктором. Передал ему всю информацию, которую смог считать из мозга Даркшо. И вот, я получал видео картинку, передаваемую глазами харвинга прямо в мой мозг.
Вскоре Витя обнаружил тайное место нечеру — кратер, образованный взрывом упавшего небесного тела. В этом кратере были аккуратно спрятаны девять огромных звездолётов, способных с лёгкостью перенести во Вселенной всех жителей Зардаста, включая многотысячную стаю харвингов, а также одну беременную зардастанку и одного землянина.
Прошло три недели, и до ежегодного парада планет оставалось всего семь дней. Наше огромное войско наконец добралось до гор, где Виктор обнаружил кратер. Мы пробирались через равнину, которая представляла собой самую большую во вселенной свалку использованных механических органов, конечностей, экзоскелетов, а также всевозможных транспортных средств, окончательно утративших свою работоспособность. Это было настоящее кладбище техногенного мусора.
Теперь мы стояли на краю гигантского кратера, который легко вмещал на дне целый звёздный флот. Его очертания проглядывали сквозь рябь защитного поля. По первоначальному замыслу, защитное поле должно было маскировать звездолёты, сливаясь с текстурой дна каменной чаши. Однако с тех пор, как нечеру перестали пользоваться космофлотом, предпочитая мгновенные перемещения сквозь кротовую нору, прошло уже не одно тысячелетие. Мощность источника энергии со временем уменьшалась, и в защитном маскирующем экране образовались дыры, сквозь которые отчётливо просматривались космические корабли.