Как все служители храма, она была воспитана в духе божественного Касания и свято верила во все догмы и учения о бессмертной душе и загробном мире.
Перед её глазами проходили сотни и тысячи людей, признанных достойными таинства Касания. Она видела тела красивых молодых мужчин и женщин, которые она помогала готовить для приёма Богов. Она видела, как менялись люди после Касания, как их менял подсаженный в них высший разум. Она знала, что в тела ещё недавно юношей и девушек вселяются бессмертные Боги, одаривая их своей мудростью. Ей рассказывали служки жрецов высшей ступени, с которыми ей иногда удавалось пересекаться, что после Касания тела с внедрённым высшим разумом уходят через врата эфира на Та-Нечеру — Землю Богов.
Мата и подумать не могла, что когда-нибудь могла отдать своё красивое тело Божественному существу для поддержания его вечной жизни. Было в этой хрупкой девушке что-то бунтарское, хотя она свято верила во все эти предрассудки о бессмертии души.
Однажды всё для неё изменилось. Прошёл в храме слух среди писцов-служек нижней ступени, что скоро прибывает в храм его зодчий — Великий Сенмут, помнивший ещё мир Первого Касания. Среди служек и писцов шептались, будто Великий ищет тело для молодого бога, возможно даже своего сына. А недели две назад на кухне болтали, что в городе за рекой, на рынке видели молодого красавца с телосложением воина, торговцы говорили, что этот парень был не из здешних мест, что и говор его, и манеры выдавали в нем то ли сахтмийца, то ли человека с далеких земель околоморья.
Когда Мата узнала о предстоящем визите величайшего божества, она погрузилась в мечты. В своих грезах юная красавица представляла себя любимой женой сына самого воплощения божественной мудрости. Делить кров и ложе с таким величественным человеком означало бесконечное благо и вечную жизнь. Её имя будут упоминать в храмах и пергаментных свитках о жизни богов. Возможно, ей суждено было посетить мир Первого Касания или планету Та-Нечеру.
Если чудеса и существуют, то это было оно. Однажды её окликнул страж Главного храма и потребовал немедленно следовать за ним. Каково же было её удивление, когда её привели в святилище, где приказали ждать дальнейших распоряжений. Растерянная девушка оказалась в месте, куда доступ имел не каждый жрец. Мата стояла в величественной зале, достойной только Богов и великих царей.
Ошеломлённая роскошью, впечатлительная девушка внезапно вспомнила о давно забытых ощущениях тепла и любви, которые окружали её в большом красивом доме. Забытое чувство чистоты и достатка, порядка и защищённости нахлынуло на неё. Она вспомнила, как в доме пахло цветами, как она играла в саду среди цветущих фруктовых деревьев, как много людей в красивых одеждах окружали её, как они улыбались, замечая её шалости, и почему-то она боялась, что мать расскажет об этом отцу. Где же эти чувства теперь? Может быть, всё это лишь фантазии, которые возникли у неё, оказавшейся среди такого богатства?
Ожидание продлилось долго. Ей казалось, что величие скульптур и золотые капители колонн, рисунки на стенах, рассказывающие о покорении миров, подчёркивают её ничтожество. Кто она такая, чтобы находиться в святилище храма Касания, где дозволено быть только Богам? Она успела передумать о всех вариантах развития событий. От самых радужных до трагических. Что бы ни произошло с ней дальше, но её судьба уже изменилась!
Погруженная в свои мечты-воспоминания, прекрасная дева не заметила, как в залу кто-то вошёл и приблизился к ней. Услышав своё имя, девушка вздрогнула.
— Ответь, дитя, ты ли та самая Мата — дочь Великих царей Гирмии? — обратился к ней вошедший, которого она сразу узнала. О, сколько раз она видела его изображения в свитках и на стенах этого храма! Перед ней стоял Великий зодчий Сенмут. То ли от осознания величия момента, то ли от слов о царях Гирмии, но Мата на мгновение лишилась дара речи. Она стояла, широко раскрыв глаза, и не могла унять дрожь, полностью овладевшую её телом.
— Моего скромного ума едва ли хватит, чтобы понять, о Великий, обо мне ли ты говоришь? — наконец выдавила из себя девушка.
— Не бойся дитя, тебе здесь ничего не грозит. Я знал твоего почтенного отца — владыку Мардака, и твою несравненную матушку — Мию, — попытался успокоить оробевшую Мату Сенмут. — Похоже, что вся её знаменитая красота перешла сегодня к тебе. К сожалению, твой отец уже не сможет увидеть, в какую красавицу выросла его дочь!
— Я, Мата, служу помощницей писца у жреца нижней ступени. Обо мне ли только что говорил «святейший из святых»? — не могла поверить словам зодчего бедная девушка. — Своих родителей я не помню, мой Бог. Не моя в том вина, о, Великий. С малых лет я служу в храме Касания, и информация о моих родственниках была скрыта от меня.