Мне, как носителю «дефекта», предстояло стать «флешкой со смертоносным вирусом» для «центрального процессора» планеты Та-Нечеру. Идея была ясна, но возникало больше вопросов, чем ответов.
Мне казалось весьма оригинальной мысль использовать против захватчиков их же оружие. Я мог бы, обладая доминирующим разумом «зор», подавить внедренное сознание инопланетянина во время процедуры Касания и завладеть его матрицей памяти. Экзокортекс во мне стал бы своего рода паспортом, пропуском на их планету.
Вот где возникала проблема: я совершенно не имел представления о том, как организована жизнь на Та-Нечеру. Это было серьёзным препятствием!
Конечно, я мог бы обратиться к памяти внедренного, но для успешного проведения операции было необходимо спланировать её заранее, ещё в этом мире. Мне нужны были знания! Возможно, Предтеча мог бы помочь, но до него ещё предстояло добраться, а сейчас в моём расписании был экзамен.
Судя по тому, что я видел в лесу, сарх напоминал доисторического птерозавра. Что я знал о них? Это доисторическое существо с размахом кожисто-перепончатых крыльев от шести до девяти с половиной метров. Но что было важнее для меня в данный момент — это полтора метра челюстей с острыми игольчатыми зубами. Этакая летающая машина для перемалывания костей.
Мне стало страшно! Ведь если бы я провалил экзамен, то мне бы назначили не дату пересдачи, а номер блюда в меню. Лично я не хотел быть ни первым, ни вторым блюдом.
Путь к сердцу дракона лежит через его желудок, так-то оно так, но на вершине горы я видел скорее дракониху, охранявшую свою кладку. Тут подход был нужен иного характера. Я, конечно, не был большим спецом по знанию женской души, только сдавалось мне, что все самки вселенной более тонко организованные натуры, в отличие от мужских особей.
Можно было представить лица зоологов, тщетно пытающихся подавить в себе смех, но я подозревал, что в данной точке вселенной я являлся единственным, кто мало-мальски был знаком с основами биологической науки.
Я мыслил так: «Самцу, как добытчику: охотнику, воину, в целом доминирующему полу, интересней будет еда, как источник необходимой для жизни энергии, самкам же отведена роль ответственных за потомство, хранительниц очага и тепла. И не важно, будь то дом, гнездо или берлога — это прерогатива самки. Тут больше эмоций, чем логики. Голой логикой не воспитаешь потомство: мать чувствует своё дитя. Только посредством чувств можно передать малышу первичные знания об окружающем его мире».
Стало быть, мир эмоций — мой путь к сердцу сарха. Любая моя ошибка будет фатальной, поэтому перво-наперво следует изучить мысли птерозавра, эмоциональный окрас его психологического статуса. И в этом мне поможет господин великий лес'.
Как тогда, с паучком, я растворился в магической энергии леса. На меня нахлынул целый сонм чувств, исходящих от живых организмов леса. Голод, страх, азарт преследования добычи, трепетный ужас жертвы, любовь, ненависть, жар, холод, боль — всё это волной цунами накатило на меня. В этом хаосе ощущений ничего было не разобрать.
Я попытался применить фильтр, представляя вершину скалы, огромного дракона, его гнездо и кладку. И это сработало! Я почувствовал тепло и заботу, окутывающие огромные яйца. Похоже, я проник в мысли самки сарха. Она убеждала себя, что не оставит их без защиты, а голод перетерпит. В первобытном мире зарождающаяся жизнь под тонкой скорлупой могла легко стать источником ценного белка для любого более мелкого ящера. Нет, заботливая мать никогда не оставит потомство на произвол судьбы, что бы ни случилось, она не покинет гнездо.
Именно это мне и было нужно! Я собирался сыграть на материнском чувстве голодного ящера. Освоив трюк единения с эфиром, я уже уверенно использовал телекинез. Мне удалось вытащить из вод озера пять огромных, размером с метр, лучепёрых рыбин — предков современных осетров, каждая из которых весила около двадцати килограмм, и ещё десяток более мелких, не более пяти килограмм. С помощью телекинеза я поднял рыбин на широкую полку под вершиной, в метрах тридцати от гнезда сарха.
Всё это рыбное изобилие, по моим расчётам, должно было растопить сердце дракона и послужить мостиком к установлению ментального контакта с царицей юрского леса. Полной уверенности в успехе не было и не могло быть. Искренне надеялся, что сработает, по крайней мере, вдоволь потренировал телекинез. Не было у меня под рукой календаря, да и не действовал он в этом мире, учитывая рыбный день, я определил этот день четвергом.