– Почему вы уклонились от орбитального посадочного модуля? – перебил его человечек совершенно безнадежным го
лосом.
– Посадочного – чего? А, понятно… Ну, видите ли, – Андрей развел руками, – у меня все-таки ядерная ракета…
– Ядерная… – Человечек всхлипнул. – Надо же дрянь какая… – И тут, к величайшему ужасу Андрея, он заплакал.
– Ну что вы, – неуверенно забормотал космонавт, – ну не надо, ну пожалуйста… – Опыта утешения плачущих инопланетян
у него явно не хватало.
– Все! – всхлипывал человечек. – Все прилетают! И у всех ядерная! Пи-мезонная! Ква-а-ркова-а-я!!! – Уткнувшись носом в грудь собеседника, он разрыдался.
– И все… – переводила красная коробочка бессвязные причитания. – Контакт!.. Их бы… Контакт!.. мордой!.. С добрыми намерениями!..
Отплакавшись и слегка успокоившись, человечек горестно повздыхал и произнес:
– Конечно, я понимаю, вы ни в чем не виноваты. Вы же не знали. Но поставьте себя на наше место!
И он поведал Андрею грустную историю Печальной планеты.
Пятьсот лет назад это был обычный и вполне благополучный мир. В меру зеленый и в меру солнечный. Со временем, конечно, местные жители и сами додумались бы до космических кораблей, однако этому помешало одно весьма существенное обстоятельство. Планета, как выяснилось, лежала на перекрестке неких гиперпространственных путей. Всех сразу.
Итак, пятьсот лет назад на Печальную опустился первый пришелец. Тогда они еще радовались Контакту.
– В общем, – резюмировал человечек, – вы и сами можете представить, что было дальше. За первым кораблем последовал второй, тысячный, миллионный… Каждая цивилизация во Вселенной считает своим долгом посетить нас минимум по разу. Сейчас ежедневно нам на голову валится до полумиллиона кораблей!!! А ведь каждый из них при посадке пробивает озоновый слой, отравляет атмосферу, жжет траву, наконец. И еще… – тут голос человечка вновь подозрительно задрожал, – и еще они разбиваются! Восемь раз в секунду!!!
– Но должен же быть способ, – пролепетал потрясенный Андрей. – Знак какой-нибудь или по радио… – Он осекся, сообразив с опозданием, что означала эфирная неразбериха, так поразившая его на орбите.
– Почему же, – пожал плечами человечек. – Мы пытаемся установить связь с гостями. Вот только проблема языка… Радио, говорите? А почему не лазерная связь, не тахионы, антифотоны или, скажем, почтовые драконы? Мы пробуем все. Но как угадать, что использовать на этот раз? Ты ему нейтронным пучком, а он решит, что это нападение, – и ответит антиматерией.
А недавно к нам прилетела мыслящая планета. То есть там океан мыслящий, а планета так… Вы знаете, как вступают в контакт мыслящие планеты? Мы тоже не знали – до того момента. Ужас! – Человечек содрогнулся. – С тех пор мы построили на южном полюсе станцию для гиперпереноса планеты, на небольшие, правда, расстояния. Вот только при этом теряется часть атмосферы, да и землетрясения… – Человечек вздохнул. – Они прилетают к нам со своим дурацким Контактом, они везут к нам свои отходы, они хотят выращивать у нас сады… А три раза в минуту они высаживают десант и пытаются нас завоевать. Кстати, я вам рассказывал про гипертранспортер на южном полюсе?
Андрей кивнул.
– Его захватили на прошлой неделе, – сообщил человечек. – Мы их, конечно, сразу объявили верховной властью на планете и посылаем туда всех, кто пытается нас завоевать, но пока что безуспешно. Стоят насмерть.
– Экология, – продолжал он после паузы. – Все упирается в экологию! Сначала мы просто сбивали непрошеных гостей.
Жест отчаяния, знаете ли. Но, во-первых, у многих такая на чинка, что костей не соберешь, если взорвется, а во-вторых, за каждым пропавшим звездолетом обычно посылают спасательную эскадру.
Тогда мы создали орбитальные перехватчики. Четыре штуки. В их задачу входило перехватить гостя, не дать ему приземлиться… Ну и… н-да…
Красная коробочка покраснела еще сильнее, но ничего не перевела.
– Первый сбила метеоритная защита какого-то не в меру осторожного гостя. Второй… На него совершил посадку гость из антимира. Со всеми вытекающими… А третий украли! – Человечек хихикнул впервые за все время разговора. – Украли как доказательство наличия разумной жизни на планете. Вот. А четвертый все еще летает. Тот самый, с которым вы так ловко разминулись.
– Простите, – сокрушенно пробормотал Андрей, – я же не знал…
– Ничего, – утешил его собеседник, – большинство поступает так же. А какая была планета! – грустно сказал он. – Все испортили! Все! Даже наша техника не справляется с очисткой, а ведь у нас все самое передовое. С миру, так сказать, по нитке…
Он замолчал и стал глядеть на одну из множества точек, движущихся по небосклону.
– Антипротонный. И опять в моем квадрате. Мы пришлем вам кассету с описанием технических новинок. Только больше не прилетайте. – Повернувшись, человечек направился к очередному пришельцу, благо тот опустился неподалеку. «Ступа», как привязанная, двинулась следом.
Более всего звездный гость напоминал гигантский самовар, который долго били ногами. Невидимые динамики откашлялись и разразились серией молодецких уханий и завываний.
Замолчавшая было коробочка-переводчик щелкнула и забормотала:
– От имени великой и прекрасной планеты ЫЫЫ-АТЬ мы рады предложить вам вступить в Контакт во имя…
Андрей повернулся и побрел к своему кораблю.
Лето
Когда путник поднялся на перевал, солнце стояло почти в зените. Поэты и писатели не раз воспевали красоты здешних мест, и в особенности долины Горячей реки. Кипящий поток и утопающая в садах долина. Вечное лето. Заслуженные плоды Великой Победы… Путник миновал перевал, не подняв глаз, упорно глядя себе под ноги. Это было странно.
Триста лет назад Долина была иной. Высоко в горах и сейчас еще заметны были шрамы, оставленные Войной, а тогда, говорят, и в Долине, и за горами просто не оставалось ничего живого. Это была Великая Битва. Так утверждали книги, и, возможно, не лгали.
И тогда же, триста лет назад, Трор, величайший из волшебников, победил здесь последнего дракона. Драконы, как известно, возникли из ниоткуда, из пустоты между мирами, и было их семь. Трор изгнал шестерых и сбил седьмого молнией. Молния была черной, как и все прочие чудеса Трора.
Затем злой волшебник ушел на Юг, не обращая внимания ни на людей, ни на умирающее чудовище.
Однако дракон не умер. Он упал в воду, в небольшое озерцо, в которое разливалась в предгорье Горячая река. Вода немедля вскипела. Чудовище попыталось выбраться на берег – и не смогло пошевельнуться. Вода, обычная вода, охладила его раскаленное тело – и сделала кожу и верхний слой мышц твердыми как камень.
Дракон не умер. Три столетия превращал он в кипяток воду ледника, согревая долину и давая жизнь, богатство и процветание населяющим ее людям. Заслуженные плоды Великой Победы.
К вечеру путник был на берегу Драконьего озера. Дракон возвышался над водой, подобно бурому острову, покрытый глубокими трещинами, горящими в глубине вишнево-красным. Голова чудовища лежала на берегу.
Некоторое время человек смотрел на дракона, затем он попытался заговорить. Тщетно, голос тонул бесследно в реве пара, столбами рвущегося ввысь из-под боков исполина. Тогда человек подошел ближе и стал кричать снизу вверх, опираясь посохом о гигантскую челюсть и нимало не заботясь о своей безопасности.
Прошло не менее часа, прежде чем дракон открыл глаза. Человек вздрогнул и отпрянул – такая мука стояла в глазах зверя. Затем он сложил руки рупором и принялся выкрикивать слово за словом. Он повторил все трижды, прежде чем убедился, что его понимают.
– Двенадцать часов. Полдня. Может быть, больше, но полдня – точно. Ты понял? – Гигантские веки медленно опустились и столь же медленно поднялись. Человек повернулся и пошел не оглядываясь вдоль берега озера и дальше, вверх по течению.