Проект гуманистического подхода к решению задачи противостояния глобальной экспансии капитализма — это ни в коем случае не утопия. Напротив, это единственно возможный реалистичный проект, поскольку уже первые шаги в этом направлении быстро привлекут могущественные общественные силы, способные придать ему определенную логику. Утопией, в расхожем и негативном смысле этого слова, является как раз метод управления системой, понимаемый как рыночное регулирование.
Постмодернизм как идеологическое дополнение либерализма
Постмодернистские рассуждения — это идеологический вспомогательный инструмент, который в конечном счете узаконивает либерализм и призывает нас ему покориться.
Очевидная победа либерализма — в его самой упрощенной и жесткой североамериканской разновидности — не является толчком к омоложению капитализма за счет американской энергичности, того капитализма, который в старой Европе пострадал от государственного регулирования и идеи государства всеобщего благосостояния. Противопоставление «юной Америки», у которой есть будущее, «старой Европе», как известно, — любимая тема проамериканских рассуждений.
Наступление либерализма фактически имеет целью со всей жестокостью преодолеть растущие противоречия капитализма, который отжил свое и не может предоставить человечеству никаких перспектив помимо самоуничтожения.
Устаревание капитализма выражается не только в сферах экономического и социального воспроизводства. На этой не вызывающей сомнений инфраструктурной основе зиждутся и множественные проявления отхода буржуазной универсалистской мысли (вместо которой в новых идеологических дискурсах подается постмодернистская сборная солянка), и регресс в практике политического руководства (ставящий под вопрос буржуазную демократическую традицию).
Именно эти отступления лежат в основе идеологических дискурсов постмодернизма. Апеллируя ко всякого рода вульгарным предрассудкам, порожденным такими как наш периодами хаоса, постмодернизм, не заботясь о связности, регулярно предъявляет аргументы, заставляющие усомниться в концепциях прогресса и универсализма. Постмодернизм также не озаботился серьезной критикой соответствующих проявлений культуры Просвещения и буржуазной истории, не проанализировал их нынешние противоречия, усугубляемые моральным износом системы, а удовольствовался подменой настоящей критики убогими суждениями либеральной американской идеологии: «живи в ногу со временем», «приспосабливайся», «живи сегодняшним днем» — то есть воздерживайся от размышлений о природе системы, и в частности от вопросов, касающихся ее сиюминутного выбора.
Прославление врожденных различий — вместо того чтобы приложить необходимые усилия для преодоления ограничений буржуазного универсализма, — таким образом, действует в полном согласии с требованиями современного империалистического проекта глобализации, который может породить только систему апартеида в глобальных масштабах, основанную на реакционных идеологиях «коммунитаризма» в североамериканской традиции. То, что я называю «культуралистским» упадком, который выходит сегодня на передний план, внедряется и управляется хозяевами системы. Ничуть не реже за него в смятении хватаются угнетаемые народы (в форме так называемого религиозного или этнического фундаментализма). Это то самое «столкновение варварств», как писал Жильбер Ашкар, которое заставляет самореализовываться тезис Хантингтона.
Эта путаница в понятиях вкупе с уходом от предыдущих достижений буржуазной мысли ведут к деградации политической жизни. Сам принцип демократии основывается на возможности альтернативного выбора. Но в демократии необходимости больше нет, поскольку эта идеология сделала приемлемой идею того, что «альтернативы не существует». Приверженность этому метасоциальному принципу высшей рациональности позволяет устранить необходимость и возможность выбирать. Так называемый принцип рациональности «рынков» в идеологии отмирающего капитализма как раз и соответствует этой задаче. Демократическая жизнь таким образом лишается своего содержания, и открывается дорога к тому, что я называю «демократией низкой интенсивности» — то есть к избирательной клоунаде, где парады с тамбурмажорами заменяют политические программы, к «обществу спектакля».