Лили не ответила. И, хотя парень рассчитывал, что вопрос окажется не риторическим, что он услышит какие-то домыслы девушки, прозвучало очень философски. И теперь он злился на самого себя, что завёл этот диалог в тупик.
Девушка хмыкнула, пригнув голову, сощурила глаза и тщательно осмотрелась:
– Кто знает…
Она знала.
Они проходили мимо автостоянки, где, прилипнув к своим местам, стояло больше сотни машин. Дима подбежал к одной из них с разбитым окном у водительского места, – Права есть?
– Нет, но водить умею, – она быстро перелезла через разбитое окно в салон и схватилась за руль, – Вот балбесы, – она улыбнулась и завела машину, – И бак полный, и ключи на месте. Садись, цыпочка! – она подмигнула ему, рассмеялась и начала настраивать радио, пока парень обходил машину.
– В светлое будущее? – спросил, развалившись на пассажирском сидении Дима.
– Смертникам нужно светлое будущее? – левая бровь немного приподнялась.
– Ну, чтобы увидеть, куда повесить верёвку, нам нужно немного света, – улыбнулся пассажир.
– Тогда мы поедем в кромешную тьму, – она выжала педаль газа и понеслась в узких рядах машин.
Когда он уснул, Лили остановила машину, вышла, заглянула багажник. Он оказался пустым, не считая одного клетчатого бежевого пледа, пахнущего женскими духами. Лили вернулась за руль, укрыла попутчика и поправила его волосы.
– Улыбается, – подумала Лили, – и это всего один день со мной! Я определённо вытащу его из петли.
ДЕНЬ 3.
Солнце залило весь салон автомобиля. Запах холодного утра морозил нос и пальцы. Лили неспешно вела машину по пустой автомагистрали. Лес частым забором окаймлял дорогу, пушистые ветви елей скрывали содержимое леса. От этого создавалось впечатление, что это и не лес вовсе, а две высокие зелёные стены. И в этих стенах глаза.
У Лили всегда было ощущение, что за ней кто-то наблюдает, особенно сейчас, когда она не могла держать ситуацию с лесом под контролем.
На дорогу не могли выскочить животные. Их осталось немного из-за вируса, а выжившие – прятались в самой глубине, спасая свою популяцию.
Зато там могли быть люди.
А у Лили определённо были причины сторониться людей.
Дима начал просыпаться.
– Не разбудила, надо же, – он потянулся и расправил плед, скрывающий ноги. Лили не спала всю ночь и теперь явно не шла на контакт, – Если ты не против, я могу повести машину. Недолго.
– Если ты намекаешь на то, что мне пора бы прилечь, то ужа-а-асно ошибаешься, – на слове «ужасно» она протяжно зевнула. Обе руки на секунду оторвались от руля, но так медленно, что прикрыть рот не успели, и теперь упали обратно на обтянутую кожаным чехлом баранку. Девушка помотала головой, словно оттряхивала с себя сон, – Хотя знаешь… – она снова зевнула и растёрла глаза, – думаю, что ненадолго…
– Класс! – парень не дал ей договорить и радостно заулыбался.
Лили ещё не успела остановиться, как Дима уже открыл дверь и бежал к водительскому месту. На ручку нажали, дверь открылась. Оттуда вывалилась варёная Лилия. Она потрясла поочерёдно отёкшие ноги, потянулась, расставив широко в стороны руки, и, отвесив поклон открывшему дверь джентльмену, прошагала за машину.
– Смотри, – она открыла багажник, где стояли три полные канистры.
Дима кивнул, проводил спутницу до спального места, затем плюхнулся в машину и схватился за руль:
– Правая – тормоз, левая – газ? Верно?
– Ещё одна твоя чёртова шутка и машину поведу я.
Лили уже закрыла глаза и укрылась пледом, начала засыпать, но Дима так и не начинал движение.
– Что-то не так? – веки открылись только на половину, но даже так было видно, что водительское сидение пустело, – Дима?
Она огляделась и увидела его фигуру на другой стороне дороге. Он стоял к ней спиной.
– Какая дрянь! – кинула она ему, – Дотерпел бы до ближайшей заправки!
Веки снова опустились на глаза. Лили сощурила нос, выражая своё неудовольствие, и быстро утонула в пелене сна.
– Мам, ты в порядке?
Девочка стояла напротив больничной койки. Пищали медицинские аппараты. Никогда не ясно, что означают эти звуки, но, даже если они сообщают что-то хорошее, атмосферу создают неприятнейшую. Лили держала за руку женщину. Хотя, если честно, она очень сильно напоминала труп.
*Как выглядела женщина:
Кожа была местами бледная, а местами – уже почерневшая. Сине-чёрные покровы губ, бескровные, уже не шевелились долгое время. Конечности были тонкими, измученными костями, обтянутыми отмирающей кожей.*