Сегодня он не играл в баскетбол, он спокойно сидел на скамейке и ждал Таню. Ждал и запоминал каждый фрагмент этой площадки, запоминал аромат воздуха, запоминал лица соседей, улыбался наблюдая ссоры у шахматной доски.
– Привет! Чего сидишь? Почему без мяча? – Таня возникла из неоткуда, напугав Ивана так, что от неожиданности он подскочил.
– Откуда ты взялась, ведь только что тебя не было? – возмущённо спросил Ваня.
– Уметь надо, – жуя жвачку отрезала она. – играть будем? Где мяч?
Иван сел обратно и опустил голову. Он себя почувствовал полностью беззащитным и подавленным, из глаз неконтролируемо потекли слёзы. Ваня зашмыгал носом.
– Да ладно, – возмутилась Таня, – С чего вдруг?
Она села рядом и обняв Ивана, притянула к себе.
– Давай, рассказывай, что там у тебя? – мягким и вкрадчивым тоном голоса поинтересовалась она.
– Папа пропал. Я остался один. Сегодня вечером меня заберут в интернат или детский дом, не помню, как это правильно называется – после непродолжительной паузы затараторил он.
– Стоп, стоп. Как это папа пропал? – она посмотрела ему в глаза.
– Вот так, не пришёл вчера домой. Психиатр сказала, что с работы ушёл, а домой не пришёл, и всё, теперь я один, – из глаз снова потекли слёзы.
– Так – так, понятно. – было видно, что она о чём-то быстро думает. – Значит так, когда придёшь домой, найди родительскую фотографию и вскрой её, посмотри за фотографией.
Она встала, одёрнула вниз олимпийку и посмотрела вокруг.
– Мне пора идти. Сделай, как я тебе сказала.
Ваня смотрел непонимающе на неё. Слова Тани были очередным ударом по его психике в этот вечер.
– Откуда ты знаешь… – начал он.
– Сделай так, как я сказала. Обещай мне. Обещаешь? – требовательно спросила она.
– Да, обещаю. – протянул он.
– Отлично, – она наклонилась и поцеловала его в лоб, словно старшая сестра, – я побежала.
Она ушла, и Ваня снова остался один. Старики играли в шахматы, активно переживая, а он силился понять, только что произошедшее.
Дома он первым телом метнулся к фотографии, вскрыв её он нашёл записку, написанную отцовским почерком.
«Привет сын!
Рад, что ты читаешь это письмо, значит Таня сделал всё правильно.
Я устал так жить, в этом мире, который душит, и от которого веет могилой, когда ты пусть и жив, но ты мёртв.
Не могу тебе много говорить, но прошу сделать только одно. Сегодня, в 21:55 спускайся на первый этаж, к двери в подвал, там тебя будут ждать. Сделай это, и мы с тобой обязательно встретимся.
Твой Папа.»
Ваня в трансе привалился к стене и сполз на пол, затем снова перечитал письмо и посмотрел на часы – было 18.15, в 19.00 за ним должна приехать Елизавета Викторовна. Он быстро набрал её номер и стал считать длинные гудки, после пятого она ответила.
– Ваня, я через 5 минут выхожу и еду к тебе. – было слышно, что она торопится.
– Нет, нет, не надо. Елизавета Викторовна, не надо приезжать сегодня. У меня такое ощущение, что я сюда больше не вернусь. Все так пропадают и не возвращаются. И если я не вернусь, то хочу последнюю ночь провести тут, дома, а завтра поеду с вами. – начал выдумывать на ходу Иван.
Психолог помедлила, что-то обдумывая на том конце.
– А ты уверен, что справишься один? – усомнилась в правдивости она.
– Да – да, конечно, я справлюсь. – пытался неуверенно убедить её Иван.
– Не думаю, что это хорошая мысль, еду к тебе, собирай вещи. – строгим тоном приказала она и повесила трубку.
Ваня схватился за голову. Ловушка. Крах надежд, что делать? Решение пришло само – раздался стук в дверь. Иван нерешительно встал и не выглядывая из комнаты крикнул: «Кто там?»
– Давай быстрее открывай, врун. – голос Тани был возбуждён.
Успокоившись, Иван открыл дверь, всё ещё опасаясь, что за ней будет не Таня, а Иное. Она легко впорхнула в квартиру, бросив беглый взгляд вокруг, оглядела Ивана с ног до головы.
– Молодец, что не переоделся в домашнее, времени нет, будет импровизировать, надо двигать сейчас, пошли, – и она, схватив Ивана за рукав, потащила в сторону выхода.
– Не понял, зачем, куда – начал упираться он.
– Мы не ждём 21.55, мы идём сейчас, да риск велик, но выбора у нас нет, в противном случае с сегодняшнего вечера начнётся твоя пустая интернатовская жизнь, – медленно, чётко выговаривая каждое слово, смотря ему прямо в глаза, выговорила она.
– Но… – всё ещё до конца не осознавая упирался Иван.
– Ты отца хочешь увидеть? – пустив в ход козыри, выпалила она.