Сёстры обнялись, и Рица вышла, придерживая рукой длинный меч, чтобы не бил по ногам. Уже у самой двери она обернулась и проговорила:
– Предсказательница, если она ещё что-то скажет, сразу же дай мне знать!
– Хорошо, сестра! – отвечала Катрина.
Шаги Рицы затихли в глубине длинного коридора ратуши. Осторожно вошёл, Кэтсу. Подойдя сзади к Катрине, которая, всё также стояла у стола, он нежно обнял её за плечи своими большими руками, прижал к себе. Рядом с ним она выглядела как ребёнок.
– Всё в порядке, котёнок? – тихо спросил он.
– Кэтсу, что бы ты сказал, если бы я оставила тебя в Северном городе? – глядя куда-то в пространство, проговорила девушка.
Ни один мускул не дрогнул на лице юноши.
– Я готов сделать всё, что прикажет мне моя госпожа! Ты знаешь, что я подчиняюсь только тебе, на всех остальных мне плевать!
– Даже на Рицу? – осторожно спросила Катрина.
– Я подчиняюсь, только моей госпоже! – повторил Кэтсу.
Девушка положила свою тонкую руку на большую лапу своего мужчины, потом прижалась к ней щекой.
– Я люблю тебя! – прошептала она.
* * * * * * * * * *
Жёлтая дорога, изгибаясь, протянулась между холмов и затем уходила в лес, резко поворачивая, точно свернувшаяся на земле змея. По всей длине этой дороге растянулась колонна воинов, ехали всадники, огромные телеги везли оружие, провиант и сено для лошадей, за ними стройными рядами шли пехотинцы. Сидя в седле своей белой лошади, светлая и прекрасная Богиня обозревала движение своей маленькой армии, с небольшого холма, возвышавшегося над дорогой. Чуть позади неё стояла чёрная кобыла Мэл, девочка ласкала рукой её мускулистую блестящую шею. Ещё дальше, на почтительном расстоянии, двигались сестры-близняшки, лица их были непроницаемы и равнодушны. Со стороны казалось, что их вовсе не волнует всё, что происходит вокруг. К сёдлам их лошадей были закреплены помповые ружья со спиленными прикладами, их отполированные рукоятки были расположены так чтобы быть всегда под рукой. Дополняли их вооружение традиционное Дайсё, большие луки и колчаны со стрелами. Ран не была ранена, на её щеке, на память о штурме Северного города, осталась только небольшая царапина, а Рэн пострадала сильнее, её левая нога от колена до бедра была плотно забинтована.
– Какого чёрта, мы растянулись по дороге как продуктовый обоз! – раздражённо говорила блондинка, оборачиваясь к дочери.
– По эту сторону гор нам ничего не угрожает, но как только мы пройдём перевал, наши воины попадут в настоящий ад! Каждый метр там нам придётся отвоевывать с боем у местных мортов! Как мы будем это делать при таком уровне организации, ума не приложу! Я идиотка раз решила ввязаться в авантюру с этими безалаберными хулиганами!
– Но они любят тебя, мама, – улыбаясь, отвечала Мэлюзина.
– Это единственное, что их оправдывает, – пробормотала Рица.
– Скачи в хвост колонны и заставь их подтянуться!
– Да, мама! – девочка чуть тронула поводья, и её чёрная лошадь мгновенно сорвавшись с места, унесла её назад по дороге. Неторопливой рысью к Рице подъехал Така. За последнее время лицо его ещё больше огрубело, черты покрупнели, вся его фигура стала какой-то приземистой, мужитской. Он никогда не отличался привлекательной внешностью, теперь же назвать его красивым могло придти в голову, только разве что его жене.
– Джонсон прислал ещё нарезных ружей? – обратилась к нему блондинка.
– Прислал ещё двадцать стволов. Прислал ещё патроны, правда, не очень много. Твоя девчонка вертит им как хочет!
– Такие как ты, всегда недооценивают женщин! Мы гораздо сильнее, чем вы, мужчины, о нас думаете! – рассмеялась Рица.
– Что касается Джонсона, то он очень хороший парень, он был другом моего мужа и, по сути, помогал нам и раньше, просто сейчас, ему стало это делать гораздо приятнее!
– То есть ты просто отблагодарила его этой девушкой?
– Я бы не называла это так. Солдаты не видят женщин годами. Разве плохо, что у него теперь есть девушка, которая любит его?
Мимо них проехали тяжёлые подводы, и пошли пешие воины, положив на плечи свои длинные мечи. Девушки-лучницы сидели на телегах, перебрасываясь с парнями грубоватыми шутками. Почти каждый из них, проходя мимо, смотрел на Рицу, ловил её взгляд, и она улыбалась каждому юноше и каждой девушке, ласково и милостиво.
– Тебя никогда не мучает совесть? Ведь ты ведёшь их на бойню! Сколько из этих детей смогут вернуться к своим семьям? – тихо проговорил Така.