– Он-то мне и нужен! – сказал Ричард.
– Что именно тебя интересует?
– Общие сведения.
– Капитал и доходы неожиданно высокие, учитывая, что вы в забегаловке под Ред-Оуком в штате Айова.
– Он фермер. Владеет землей и техникой, которые стоят довольно прилично. Получает большие федеральные субсидии. Отсюда и суммы.
– У него диплом бакалавра.
– Держу пари, что по агротехнике.
– За календарный год приобрел семнадцать книг.
Ричард понимал, что речь идет о т’эрровских книжках из онлайн-магазина.
– И все от Дэ-Квадрата?
– Как ты угадал?
– Вызови его персонажа.
Стук.
– Ага, – сказал Корваллис. – На мой взгляд, довольно стандартный гнурр.
– Вот и я о том.
– То есть?
Ричард развернул салфетку, вытащил из кармана цанговый карандаш, провел вертикальную черту и поставил грифель в вершину правой колонки.
– Ричард? Ты здесь?
– Я думаю.
Вообще-то он употребил не вполне точный глагол: процесс в его голове был куда менее упорядоченным, чем то, что подразумевает слово «думать».
Что-то пробивалось сквозь сор повседневных забот стрелой-вестницей, и одна из них только что угодила ему точнехонько в лоб: он вспомнил сцену из фэнтезийного мира, не толкиновского, но производного от толкиновского, – такого мира, какой мог бы сочинить Девин Скрелин. Сцена была намалевана на борту фургона, подобравшего Ричарда, когда тот свалил в Канаду, чтобы не остаться без ног, как Джон. Тогда – трудно поверить – существовала связь между толканутыми и анашистами. За следующие тридцать лет все изменилось: толкинисты и наркоманы – давно уже непересекающиеся множества. Но тогда это была примерно одна компания, и ребята, разрисовывавшие фургоны, использовали примерно ту же палитру, что нынешние чуваки – как злые, так и добрые, – которые пытаются установить между собой связь кобальтово-синими стрелами-вестницами с ядовито-желтыми свитками.
– Новый исследовательский проект, – услышал Ричард свой голос.
– Ох-хо.
– Ты видел Дианину хрень про аттракторы в пространстве палитр?
– Видел, – отвечал Корваллис, принимая оборонительную стойку, – но…
– Это сейчас главное. – Рука Ричарда задвигалась, выводя буквы в заголовке левой колонки. Он с тупым изумлением следил, как там возникают слова: «ПЕСТРЫЙ АЛЬЯНС». Затем карандаш перескочил в правую колонку. На второй заголовок ушли считанные секунды: «ОХРИСТАЯ КОАЛИЦИЯ». – Забудь все, что должен знать про Т’Эрру: расы, классы персонажей, историю. А главное – забудь про Добро и Зло. Смотри только на поведение и союзы. Аттракторы в пространстве цветов – острие клина. Вбивай его, пока не расколешь всю эту фигню.
Ричард подумал было прочесть названия с салфетки, потом решил, что если он не совсем бредит, то Корваллис дойдет до того же своим умом.
– А что стряслось?
– Сегодня утром в бастионе Гратлог конные лучники пускали через стену стрелы-вестницы.
– А чего они не написали по «мылу», как нормальные люди?
– Вот именно. Ответ: они не знакомы. Они нащупывают контакт.
– Чисто случайным образом?
– Нет. Думаю, есть механизм отбора, основанный на… – Ричард чуть было не произнес «на цвете», однако снова решил не давать Корваллису подсказок, – на вкусах.
– ОК. – Корваллис тянул время, соображая на ходу. – Значит, дипломированный фермер под шестьдесят, читающий много книг дона Дональда… по одну сторону рубежа.
– Да. А по другую?
– Догадаться нетрудно.
– Ну, раз догадался, представь мне факты.
– К какому сроку?
– Мой GPS-навигатор говорит, что я в двух часах от Нодауэя.
– О вкусах не спорят.
День 0
Шлосс Хундшюттлер
Элфинстон, Британская Колумбия
Четыре месяца спустя
– Дядя Ричард, расскажи мне про… – Зула споткнулась, потом отвела глаза, выпятила подбородок и отважно продолжила: – …про Апострофо…
– Апострофокалипсис, – закончил Ричард, проглотив пару слогов, потому что такое слово и трезвым не очень-то выговоришь, а они сидели в таверне шлосса Хундшюттлер уже полдня. По счастью, в таком гвалте никто толком не расслышал. Стояла худшая неделя горнолыжного сезона. Все места в шлоссе были забронированы и оплачены больше года назад. Зула и Питер смогли попасть сюда только потому, что Ричард пустил их на раскладной диван в собственном номере. Люди, наполнявшие таверну, в общем и целом были очень довольны собой и общались в соответствующей тональности.
Шлосс Хундшюттлер был кэтскиинговым курортом. Это значит, что здесь отсутствовали канатки. Спортсменов завозили в гору дизельными тракторами на гусеничном ходу. Совсем другой кайф, чем на традиционных горнолыжных курортах с их футуристической техноинфраструктурой подъемников.