«Спортивный малый. Может, лихая и вынесет», - подумал Медведев. Теперь уже не торопясь, он сел в машину и продолжил прерванный путь.
«Необходимо успокоиться, иначе в клоповнике найдется свободное место еще для одного клиента», - подумал он.
Конечно, можно было бы попробовать догнать мальчишку, но что он сможет ему предложить? Вспоминая слова полковника, впору было самому подаваться в бега.
В мрачном расположении духа он прибыл в отделение милиции, в котором шипел и остывал потомок удалого разбойника.
Дежурный отделения встретил профессора злорадной улыбкой:
- Знали бы вы, что ваш знакомый здесь устроил. С ума сойти!
Медведев в общих чертах знал - поэтому ожидаемого молоденьким лейтенантом вопроса не задал. Попав на прием к начальнику отделения и затратив около часа на разговор (пришлось применить весь дипломатический талант, присовокупив к нему несколько зеленых купюр), Медведев вытащил возмущенного коллегу на свободу.
Купюр было очень жаль ввиду их небольшого количества. «Документы» за подписью секретаря государственного казначейства США показались работникам органов весомым доказательством невиновности матерщинника, и он был отпущен восвояси.
После небольшой моральной победы было решено отправиться на квартиру к Пугачеву - в надежде застать там полковника. Ведь Потемкина, судя по всему, доблестные сотрудники спецслужб не поймали, и следовательно, есть шанс застать их на месте проведения операции.
Медведев вкратце пересказал Ивану разговор с полковником, умолчав о встрече с Дмитрием. Известие о том, что родные в порядке, нисколько не успокоило отца семейства: он кричал, ругался матом, вспоминая всех родственников полковника и родственников его родственников. Непонятно, сколь глубоко погрузился бы возмущенный муж в родословную Ивана Васильевича, если б не вмешательство профессора.
- Ваня! - смущенно покачивая головой, пробормотал Медведев. - Причем здесь бабушка его бабушки?
- Почему они держат их у себя? - негодовал Пугачев, не желая успокаиваться. - В моей семье нет преступников!
Пока возмущенный Пугачев бушевал, машина въехала в притихший двор.
Медведев огляделся и, не заметив людей в пятнистых комбинезонах, вошел в подъезд.
- Ваня, а где живет приятель твоего сына? Забыл, как его?.. - спрашивая словно о чем-то, только что пришедшем в голову, Медведев постарался подчеркнуть незначительность вопроса.
- Зовут его Дмитрий Потемкин, а живет он этажом выше. - Подойдя к дверям квартиры, Иван махнул рукой вверх.
- Черт! Куда-то ключи засунул, - продолжил он, копаясь в карманах.
Медведев поднялся на пару ступеней, ведущих на верхний этаж, и, задрав голову, стал рассматривать железную дверь.
Заметив направление взгляда профессора, Иван мотнул головой и, как бы отвечая на мысленный вопрос коллеги, произнес:
- Для Потемкиных слишком жирно будет - железная дверь. Они живут прямо над нами. Обычная старая социалистическая, картонно-фанерная дверь снаружи, такая же убогая, как квартира изнутри.
Решив не рассказывать Пугачеву о встрече с Потемкиным, Медведев был вынужден продолжать валять дурака.
- Я поднимусь на минутку. Посмотрю, дома ли он, - пока ты двери открываешь.
Не дожидаясь ответа, он быстро вбежал по заплеванной лестнице на следующий этаж и остановился перед старой деревянной дверью. Такую фанерку и ломать не нужно: толкни - сама откроется.
Толкать не пришлось. Внизу хлопнуло, и дверь медленно приоткрылась, уступая порыву холодного воздуха.
Не решаясь переступить порог чужой квартиры, Медведев несколько раз надавил кнопку звонка. Бодрое треньканье эхом отозвалось в подъезде, сливаясь с криками возмущенного Пугачева.
«Что еще произошло? - подумал профессор, прислушиваясь к воплям снизу. - Или это эхо былого возмущения?» Сделав нерешительный шаг к открывшейся двери, он заглянул в квартиру. Присущее Медведеву природное любопытство пересилило благоразумие, вопившее в этот момент истерическое «Остановись!». Он переступил порог.
- Проходите, Дмитрий Степанович, - раздался знакомый голос из соседней комнаты. - Я уж и не чаял вас дождаться.
Полковник, сидевший на стуле в центре комнаты, улыбаясь, указал на старенький обветшалый диван:
- Присаживайтесь! Поговорим, пока ваш друг оттачивает бранное мастерство.
Прислушавшись к доносившимся крикам, Иван Васильевич с уважением добавил: