Нас окутала тишина.
— По той же причине, что и мне, — сказал я.
Она не ответила, и спустя несколько минут ее дыхание стало медленным и размеренным. Я поцеловал ее волосы, а она теснее прижалась ко мне и заснула. Прошло еще много времени, прежде чем я тоже провалился в сон.
========== Глава 90. ==========
Склад ОВН, Лос-Анджелес.
Суббота, 4 июля, 6.01
Перед рассветом мы с Астрид в молчании позавтракали в общем зале, затем она отправилась собирать свой отряд, а я позвонил Грегу. Я надеялся, что разбужу его и услышу раздраженный голос, однако он взял трубку после первого же гудка. Чертов робот.
Вместо «алло» он спокойно спросил:
— Есть проблема?
— Нет. Я хотел уточнить по поводу Колокола Свободы. Вы все еще зато, чтобы отряд «Эхо» отправился в Филадельфию?
— Разумеется, — сказал Грег. Его тон означал, что он не меняет своих решений, в противном случае я об этом узнал бы. К общению с ним надо было еще привыкнуть. Он не признавал бюрократической волокиты. — Я посоветовал президенту усилить с нашей помощью меры безопасности на празднике, и он одобрил все мои рекомендации. Уже задействованы фармацевтические компании. Завтра президент созывает закрытое заседание конгресса. Будут участвовать представители Англии и других союзников.
Грег вкратце перечислил шаги, предпринятые им в преддверии двадцати праздничных мероприятий по случаю Четвертого июля. Должно быть, для мобилизация десятков тысяч полицейских и военных наяву воплощала самый страшный из кошмаров. Однако Грег вроде был уверен, что все улажено. Подозреваю, что печать самого главнокомандующего подпалила множество праведных задниц. Грег молодец.
— Вопрос, — продолжил я, когда он договорил, — в том, какой у нас будет статус? В смысле… не будем же мы сверкать значками ОВН, правда?
— А у нас нет значков, — сказал он. — Это я тоже обсудил с президентом и получил для отряда «Эхо» разрешение называться специальным подразделением службы внутренней безопасности. Насколько хорошо вы знакомы с их протоколом?
— Более или менее.
— Прошлой ночью я позвонил своему другу в легкой промышленности, и соответствующие костюмы привезут к половине седьмого. Удостоверения уже присланы с курьером, они у сержанта Дитриха.
— Похоже, вы не любите даром терять время, а?
— Не люблю, — ответил он и повесил трубку.
Я улыбнулся и покачал головой. Так вот оно как, играть в высшей лиге.
Дитрих, которого я немедленно разыскал, выдал мне удостоверения личности для каждого и список с именами тех, кого мы собирались допросить.
Астрид я нашел в трейлере с компьютерами и рассказал ей о разговоре с Грегом.
— Как он добился такого влияния на президента?
В смысле… кто такой Грег?
Астрид покачала головой.
— До меня доходили обрывки слухов… Будто за последнюю пару лет он давил на многих людей в Вашингтоне. И извлекал из этого выгоду.
— В смысле… шантажировал кого-то?
— Как говорится, он знает, где собака зарыта. И может манипулировать сильными игроками, используя их в своих целях.
— Хорошо, что он с нами. — Я помолчал. — Он ведь на нашей стороне, правда?
— Господи, надеюсь, что да.
— Как он вляпался в такую грязь?
— Могу только высказать догадку, — сказала Астрид, выразительно поднимая бровь, и кивнула в сторону сложного нагромождения компьютеров, которые занимали все помещение.
— «Тайфун»?
Она пожала плечами.
— Разве не логично? Великолепный способ сунуть нос в чужие дела, не оставляя следов. Это одна из уникальных и самых опасных особенностей данной программы.
С «Тайфуном» Грег может пролезть в Пентагон, прочитать там любые файлы, а потом выйти, и ни единой записи о взломе не сохранится. Я видела, как он это делает.
— Ну и ну. — Я уставился на компьютер, словно передо мной была лампа Аладдина. — Ты слышала когда-нибудь выражение: «Если бы это попало не в те руки, миру пришел бы конец»? Так вот, оно здесь очень подходит.
— Еще как. Всего у нескольких человек имеется доступ к программе, причем его каждый раз надо запрашивать лично у Грега. Это не шутка, и хотя «Тайфун» на самом деле остается невидимкой для чужих компьютеров, все поиски и операции фиксируются на жестком диске Грега.
— Выходит, Большой Брат действительно следит за тобой, — задумчиво протянул я.
— Постоянно.
— А этот человек спит когда-нибудь?
— Боже, да я ни разу не видела, чтобы он зевнул. Мне кажется, он киборг.
— Надо сказать, я бы не слишком удивился. Вдруг что-то особенное содержится в его ванильных вафлях?
Она взяла отпечатанный листок.
— Вот фамилии директоров агентств, которые направляли своих людей в ОВН, и примерно половина из них приедет сегодня в Пенсильванию по случаю открытия Колокола, либо в качестве гостей, либо по службе. Поскольку там будут первая леди, жена вице-президента, супруги пяти конгрессменов и больше сотни членов конгресса, меры безопасности повышенные. Большинство шефов обязаны лично удостовериться, что их индейцы никому не позволят снять скальп ни с одной важной шишки.
— Я в курсе, с самого начала был посвящен в детали. Но какая в том польза для нас?
— Президент, по настойчивой просьбе мистера Грега, переговорил со всеми директорами, передавая их в наше полное распоряжение. Можно устроить общее заседание или переговорить с каждым по отдельности.
— Во время такого события? — хмыкнул я.
— Ну… нам придется выбирать момент, — признала она.
Я был настроен скептически.
— Все это здорово, но как мы станем их допрашивать, когда кругом будут сплошные речи и митинги?
— Открытие мемориала продлится два часа.
— Отлично, — сказал я. — Ладно, по коням.
========== Глава 91. ==========
Райкеп.
Мотель «Спринг».
4 июля
Воин сидел на краю кровати, в хлопчатобумажных штанах и майке, которая открывала громадные плечи, бычью шею, рельефные мускулы на руках. Он снял повязки, чтобы дать возможность гостям рассмотреть его лицо: шрам тянулся пунцовой линией, в окружении зеленых и багровых синяков.
На диване устроились двое. Они не сводили глаз с Райкера. На лице Рика, брата Миры, отражалась тревога. Рядом вытянул ноги молодой человек.
На нем были очки в металлической оправе и аккуратная куфия. Джон Норман родился двадцать шесть лет назад в западной части Филадельфии. Окончил театральное отделение университета Темпл, где специализировался на сценическом гриме и костюмах. После выпуска он работал на Бродвее, а полтора года назад случай свел его с Риком, который познакомил его с основами учения великого пророка, а затем и с более радикальной доктриной Райкера. Теперь Джона был полностью поглощен новым знанием и спустя несколько месяцев постепенно перешел от изучения к специализированным занятиям по фундаменталистской политике. Подавляемый годами гнев вскипел и начал выплескиваться наружу, когда он увидел записи, в которых Райкер разоблачал вмешательство Запада в культуру и религию Ближнего Востока. В отличие от многих собратьев по вере Джон сразу же проникся убеждением, что необходимы самые экстремальные меры, чтобы защитить последователей единственного истинного. Хотя Джон обладал утонченной внешностью художника, в его груди билось сердце солдата Веры.
В тусклом освещении гостиничной люстры он казался совсем юным, однако Воин заметил в его глазах знакомый огонек и обрадовался. Райкера немного забавлял молодой человек, однако в то же время он испытывал гордость за него. Его восхищала глубина преданности. Почти час они обсуждали священные тексты и вместе. Теперь же, сидели и разговаривали. Райкер снял рубашку и повязки, чтобы Джон все как следует разглядел.
— Можешь справиться с этим? — спросил Воин.
— Да. Легко. Особой сложности тут нет, — Джон взглянул на Рика. — Мне казалось, ты просил меня сделать что-то трудное?
Тот покачал головой.
— Я сказал: кое-что важное.
— Необходимо спрятать все, — отрывисто проговорил Райкер, — шрам, синяки.