— Но шанс у вас есть. То есть надо идти дальше. Путь ваш не закончен. Путь мага, творца и мастера. Вы прошли всего лишь Путь Меча… не до конца, правда. — Александр мельком взглянул на застывшего Люцифера. — Впереди еще Путь Мысли и Путь Духа. Достигнув конца Пути Духа, вы, пожалуй, сможете реализовать множественный духовный перекос и вернуть Ксении первоначальный облик. Только… вряд ли вам захочется это делать.
— Почему?
— Потому что вы станете равновеликим Шаданакару, обладающему душой Ксении. И сможете жить в Большой Вселенной, как он. Вернее, как она. Потому что Шаданакар — по земной аналогии — женщина.
Никита зажмурился, покачал головой. Прошептал:
— И… сколько же времени понадобится мне на преодоление Пути? Двести лет? Тысячу? Миллион?
— А что такое миллион лет для вечности? — тихо спросил Александр.
Никита улыбнулся с тоской.
— Не хотелось бы ждать так долго.
— Значит это произойдет значительно раньше.
Двое молча смотрели друг на друга. Потом Никита глубоко вздохнул, собираясь с мыслями.
— Еще вопрос можно? Что такое Суфэтх? Действительно «кладбище»?
— Позволю еще одну доступную вам аналогию. Не обижайтесь.
— Ради бога!
— На самом деле все гораздо сложнее. Но если представить Шаданакар в образе человека, а вас, меня, да и Люцифера микробами, то «начало» Веера будет находиться, скажем, в пальцах ног, а «конец» — в пальцах рук. Таким образом, пальцы рук могут находиться буквально рядом с пальцами ног, но их всегда будет разделять…
— Суфэтх! Внешнее пространство.
— В точку. А для Шаданакара это континуум Большой Вселенной. Теперь займемся нашим другом…
— Минуту. Последний вопрос, честное слово! Почему Семерка магов отбирается произвольно? Ведь, по сути, для такой операции, как «лечение рака», необходимы маги-воины, специалисты.
— Вы правы. Из всей вашей Семерки только Уэтль — профессиональный воин-«фагоцит», всегда готовый постоять за хозяина.
Может быть и неосознанно. Остальные ваши друзья — великие мастера, творцы, созидатели, а уж потом — воины. Но это большой роли не играет, потому что когда возникает задача защиты Родины, воинами становятся все! Это еще один Закон Веера Миров, который не признается Люцифером. И совершенно напрасно. — Александр повернулся к Люциферу. — Ты свободен!
Люцифер выпрямился, в глазах его снова клубилась Тьма.
Абсолютная ночь!
До новых встреч, маги.
— Вы его… отпускаете?! — привстал с кресла Никита.
— Ты не понял, — сказал Александр усмешливо, разглядывая плывущую фигуру Люцифера. — Ты свободен в пределах Большой Вселенной, то есть за пределами Шаданакара. Прощай.
Демон, не веря, глянул на смуглолицего представителя Соборной души Веера, хотел что-то сказать, протестующе взмахнул рукой и… исчез. И сразу Никита почувствовал огромное облегчение, словно с души упала неимоверная тяжесть, не позволяющая радоваться и быть свободным.
— Вы его?..
— Удалил, как скальпель хирурга удаляет, отсекает опухоль.
— Значит, мы были… не нужны?! Семеро?
— Ошибаетесь. Если бы не вы, отвлекшие на себя все силы Люциферовой команды, я не успел бы подготовиться. Но ваша миссия еще не закончена. Веер действительно находится на грани коллапса и потребуется немало сил и времени, чтобы процесс этот остановить. Больше, наверное, чем для освобожения Ксении. Если, конечно, вы сделаете выбор. Кроме того Великие игвы — тоже ваша забота. Как и ликвидация Болота Смерти — умерших вселенных — хронов.
Никита задумался.
— Вы поставили меня к стенке… но я согласен!
— Тогда мы скоро свидимся, Пасланник, вернее, маг-новичок.
Ждите вестей.
Александр тоже исчез.
Уровни контакта смешались в один, принадлежащий сверхсознанию Единого. Сухов, еще ощущая объятие Александра, только сейчас сообразил, что ему мешало в разговоре с Люцифером и Александром: мысли Такэды и чувства Ксении. Они не всегда реагировали на слова Создателя Хаоса так, как Никита. Но отторжения, расщепления личности контактера, землянина-человека, не произошло, значит, Толя и Ксения чувствовали почти то же, что и он.
План визуального контакта также изменился.
Люцифер снова предстал черной глыбой тьмы с человеческими очертаниями на фоне «звездного» сверкания своего обиталища. «Вирус» равнодушия, «незаконный» сын Большой Вселенной, удравший в одну из метавселенных. За что? За какие прегрешения?
Может быть за отрицание или несоблюдение какого-нибудь универсального закона жизни Большой Вселенной? Скажем, Закона Любви?
Черная тень взмахнула крылом, поколебав пространство, растаяла. «Скальпель» Семерых, направляемый сознанием Шаданакара, отсек Люцифера от Единого, выбросил в Суфэтх.
— Он выкарабкается, — мелькнула мысль. Человеческая мысль. — И поймет, что жил ущербно. Или не поймет?
Семеро молчали. Да и кто мог ответить на этот вопрос?
Бог — Шаданакар? Большая Вселенная? Или только Время?
И Веер был спасен, и Семеро разошлись по своим мирам, чтобы продолжить начатое… — Голос матери пресекся.
Сын удивленно глянул на нее: по щеке матери ползла слеза, но сама она улыбалась.
— Ма, ты чего плачешь? А па скоро приедет?
— Скоро, — ответила Ксения. — Он в пути, но скоро придет, сынок.
— Из Шакара?
— Из Шаданакара, сынок.
— А он один приедет или с дядей Александром? Я его люблю, ма, дядю Александра. Он добрый и красивый.
Ксения снова улыбнулась, смахнула слезу.
— Да. Дядя Александр очень красивый. Но ведь па красивее!
— А наш па волшебник или колдун?
— Волшебник, волшебник. Вырастешь, сам станешь волшебником. Спи, малыш, уже поздно.
— И сам спасу Веер, — пробормотал сонным голосом сын. И от тихого голоса его с тонким звоном лопнул бокал на столе, вздрогнули стены комнаты, качнулся многоэтажный дом, с гулом содрогнулась Земля, невидимая сила на мгновение задержала бег планет и заставила Вселенную с удивлением прислушаться к самой себе.