Она была юной студенткой университета и проявляла большой интерес к анатомии, нейробиологии и разработкам в этих областях. Лекции по инновациям от эпистима Леандра Спаноса оказались захватывающими и подтолкнули ее к знакомству с тем, кто впоследствии стал частью ее жизни.
Ему было сорок пять — пограничный возраст для Пробуждения, ей — двадцать один, и она горела только наукой. Когда состоялась первая официальная встреча при жрице, Элпис была поражена. Уважаемый профессор, на которого она смотрела с восхищением, вдруг оказался живым человеком, а не идолом. Ей пришлось отказаться от лекций, чтобы избежать конфликта интересов. Она не хотела рассматривать даже саму мысль, чтобы связать свою жизнь, такую идеальную и выстроенную для учебы, с кем-то еще. Но… Отказаться от Леандра оказалось слишком сложно.
Они начали встречаться вне стен университета. Говорить. Сближаться. И постепенно он открылся ей с другой стороны. Пробуждение в зрелом возрасте наделило его бесконечным терпением, а еще умением принимать мир вокруг таким, какой он есть. Леандр сам рассказал ей о том, что теории останутся только теориями и никто не даст разрешения на эксперимент, какой бы хорошей и убедительной не была ее диссертация. Тогда Элпис бушевала. Она не была готова смириться. Принять. И в итоге совсем отказалась от науки. Окончила университет и отправилась в Храм, чтобы найти себя снова.
Ушло несколько лет, чтобы обрести мир с собой. Леандр продолжал преподавать и заниматься любимым делом. Они обсуждали создание андроидов и сложности адаптации искусственного интеллекта под человеческий мозг. Этику и моральную сторону вопроса. Ограниченность эмпатии, которую невозможно компенсировать. Постепенно она понимала, что прежние взгляды были чересчур категоричны. Элпис успокоилась. Приняла предложение выйти замуж. Занялась делами Храма, испытывая насущную потребность творить и созидать. Она родила двоих детей и плавно двигалась по лестнице, ведущей ее к вершине. Жизнь казалась безмятежной. А потом случилась война…
Та война с ее потерями, неожиданной болезнью и последствиями, оказалась страшной. Особенно для тех, кто понимал демографическую ситуацию на планете. Следующее столкновение могло стать для них последним. Поставить киорийцев на грань гибели и вымирания. И вот тогда вопрос о том, как улучшить армию и сократить потери встал необыкновенно остро…
Над городом показались корабли незнакомой формы. Они превентивно стреляли по куполам, ощетинившись орудиями во все стороны, и неторопливо приближались к Храму. Валирис очень точно рассчитал время.
Киорийка развернулась и покинула комнату, вышла на винтовую лестницу, прилегающую к холлу. Двери Храма были приветственно распахнуты, и этроссы не могли не воспользоваться приглашением.
Мягкая музыка раздалась сверху. Пока еще тихая и приятная. Хранительницы настраивались и приводили гонг в рабочий ритм.
Группа мужчин в защитных костюмах зашла в зал. Двойками. Прикрывая друг друга. Двигались быстро и профессионально.
«Обнаружено десять целей. Вероятность уничтожения — 95 %. Сложность — 60 %».
Система избавила от необходимости считать. Элпис позволила ей выстроить оптимальный вариант ведение боя и внесла несколько коррективов, которые встроенный чип принял без изменений. А затем женщина одним слитным движением проскользнула в окно и прыгнула вниз.
Она приземлилась точно за спинами первой двойки. Музыка заглушила лишние звуки. А, прежде, чем остальные успели что-то сделать, пара уже была мертва. Хруст сломанных шейных позвонков и пястных костей хорошо влился в основную мелодию. Которую сразу же пришлось отфильтровать, так как музыка перестала быть приятной.
Звук обрушился сверху почти материальным весом, заставив этроссов пригнуться и сбиться с мыслей. Трое успели выстрелить, но она скрылась за телами покойников, присвоив себе их оружие. Стреляла система лучше, чем люди. Два выстрела — два трупа. Уйти от нападения перекатом в сторону. Сбить с ног ближайшего соперника. Еще два выстрела. Удар прикладом в защитный щиток на лице. Для человека — непробиваемый. Но не для Немезиды. Наверное этросс кричал. Она не слышала, продолжая стремительное и смертельное движение по залу. Судя по вибрации, идущей по полу, хранительницы старались, выкладываясь полностью. Головная боль и дезориентация противникам обеспечены. А ей облегчают задачу. Еще несколько ударов. Выстрелы. И все кончено.