– Эх! – вздохнул Киллер, и его могучая грудь опала. – Что ж, будем продолжать выполнять спецзадание.
В кустах ежевики особенно громко всхрапнули.
– Кто это? – Киллер огляделся, и нехорошая усмешка заиграла на его губах. – Еще одна свинья, которой не терпится быть задушенной?
– О нет! – закричал я как можно громче. – Ничего такого! Это все птицы!
Эбенезум застонал во сне, а потом опять всхрапнул.
– Вы уверены, что не свинья? – задумчиво спросил Киллер. – Что-то низковато берет для птицы. Признаться, люблю душить свиней!
Мы еще немного помолчали, но не услышали ничего, кроме чириканья птиц и возни мелких лесных зверушек. К счастью, Эбенезум затих.
– Ну ладно, надо выбираться на дорогу. – Киллер поймал на лету бабочку и разорвал ее пополам. – Не так забавно, как душить свиней, но все-таки… – пробормотал он.
Химат объяснил верзиле, как ему выйти на большую дорогу. Киллер помахал нам рукой и отправился туда, откуда пришел. Шаг у него был втрое длиннее, чем у обыкновенного человека. Я начинал приходить в себя.
– Ну что ж, Снаркс, – сказал Химат своему спутнику. – Кажется, никто не нуждается в нашем гостеприимстве.
– Минутку! – воскликнул я, оторвав наконец взгляд от быстро удалявшегося Дилера Смерти. – Я передумал. Мы воспользуемся вашим гостеприимством.
– О, великолепно! – Химат захлопал в ладоши. – Вы, конечно, понимаете, что мы его предоставляем за скромное вознаграждение.
Я рассеянно кивнул: приняв решение, не стоит отступать. Продолжать путешествие Эбенезум сейчас не в силах, и, хотя я по-прежнему не мог всецело доверять отшельнику, все же его лачуга – это лучше, чем объятия Дилера Смерти.
– Не думаю, что нам удастся разбудить вашего друга. – Химат кивнул в сторону зарослей ежевики. – Ничего. Мы донесем его. Правда, придется взять с вас скромную плату за доставку.
Я и тут не стал спорить. После ухода Киллера меня опять одолела страшная слабость. Втроем мы подошли к валуну.
– Раз, два – взяли! – Химат и Снаркс подняли волшебника.
Сзади меня довольно чувствительно хлопнули по плечу.
– Извините. Кажется, я окончательно заблудился. О! Этого я раньше не видел! А на нем часом не одеяние волшебника?
Эбенезум проснулся и громко чихнул.
Глава 10
«В народе много чего говорят: дескать, ночь темнее всего перед рассветом или, мол, у самой черной тучи самая светлая изнанка, и тому подобное. Мы, причастные волшебству, по данному вопросу придерживаемся другого мнения. Любой средний волшебник с опытом понимает, что в каком бы безнадежном положении он ни оказался, какие бы болезненные и чреватые опасностями решения ему ни пришлось принимать, как бы ни была близка ужасная смерть, а то и вечные муки – все в любой момент может обернуться еще худшим».
– Бдтздрв! – воскликнул Снаркс и пустился наутек.
– Гезундхейт! – доброжелательно сказал Киллер. – Будьте здоровы!
– Спасибо, – отозвался Эбенезум и вытер нос рукавом. – А с кем имею честь?
– Это Дилер Смерти, учитель, – поспешно проговорил я. – Он тут по поручению короля Урфу.
– Вот как! – Пытаясь сесть, Эбенезум уцепился за траву, выдрав несколько стебельков вереска. – Помоги-ка мне, Вунтвор.
Я повиновался.
– Итак, вы – Дилер Смерти? – переспросил волшебник.
Киллер закудахтал, как побитая курица. Эбенезум проделал то же самое, и удивительно похоже. Киллер выразил свое восхищение переимчивостью волшебника. Эбенезум скромно признался, что прошел кое-какую школу. А кстати, не является ли Киллер членом уважаемой секты «квохчущих, как стайка кур, побитых граблями?».
Киллер пришел в восторг оттого, что Эбенезум слыхал об этом славном ордене, и стал распространяться о своих учителях, чьи имена звучали так, как будто бы произносящего их душили и рвали на куски одновременно. Облегчение, которое я испытал оттого, что учитель пришел в себя, вновь уступило место волнению. Я намеренно упомянул имя короля Урфу, когда представлял их друг другу. И все же, вполне возможно, волшебник не осознал в полной мере грозившей ему опасности. Как же мне предупредить Эбенезума, не выдав его Киллеру, с которым он так мило беседует?
– Но довольно болтать! – воскликнул верзила. – Я ведь даже не знаю вашего имени. Как зовут достойнейшего господина, с которым я имею честь беседовать?
– Дорогой друг, – начал Эбенезум. Я с силой дернул его за рукав. – Погоди, Вунтвор. Не видишь, я разговариваю. Так вот, видите ли…
Земля вновь содрогнулась. Это уже тянуло на целый карнавал великанов. На сей раз даже Киллер почувствовал.
Из леса послышался вой. Дилер Смерти поспешно вскочил на ноги и насторожился. На поляну вывалился огромный бурый медведь. Киллер улыбнулся. Он поднял руку, как будто собирался помахать разъяренному зверю, в котором было добрых восемь футов длины.
Медведь, почуяв легкую добычу, пошел на Киллера. И тут рука человека тяжело опустилась на голову медведя и сжала ее. Раздался треск. Киллер отступил назад, остерегаясь все еще оскаленных клыков. Поверженный зверь рухнул на поляну.
– Очень впечатляюще, – похвалил Эбенезум.
– Ничего особенного, – скромно потупился Киллер, листиком вытирая руку, испачканную медвежьими мозгами. – Вы как раз собирались представиться, когда нас так грубо прервали.
– Ах да! – Эбенезум улыбнулся и оправил на себе одежды.
Конец был близок. Я затаил дыхание. Сейчас волшебник произнесет роковые слова, и его без промедления убьют. Мне в голову пришла шальная мысль: интересно, мозги волшебника того же цвета, что и медвежьи?
– Я как раз хотел сказать, – продолжил учитель, – что не все вправе о себе сообщать. У меня, как и у вас, особо важное задание.
Киллер кивнул:
– Я знал, что мы с вами родственные души.
– Мы тут все родственные души! – воскликнул Химат и раскинул руки, как бы стремясь заключить в объятия всех нас, а возможно, и прилежащую часть леса. – Поэтому мы со Снарксом и наткнулись на вас, и началась эта цепочка драматичных событий.
Ну уж это он через край хватил! Честно говоря, за последними драматичными событиями я и думать забыл об отшельнике и его закутанном спутнике. Я уже собирался им об этом сказать, но учитель знаком остановил меня.
– Безусловно, вашу роль во всем этом трудно переоценить, – заверил Эбенезум. – Не пора ли нам наконец наведаться в ваш скит?
Химат радостно захлопал в ладоши:
– Конечно! Это очень славная лачуга, вот увидите. А плата за постой просто смешная!
Сказать по правде, я был несколько удивлен, что учитель так доверяет совершенно незнакомым людям.
– Вунт, собирай вещи! – приказал он, не дав мне опомниться. И, понизив голос, добавил: – Их роль даже значительнее, чем они думают. А мне действительно надо поспать.
Собирая вещи, я украдкой взглянул на Киллера. Тот, морща лоб, смотрел на вечернее небо:
– Пожалуй, я тоже пойду с вами. Не улыбается мне плутать в темноте.
– Прекрасно! Великолепно! Скит, полный народа, – счастливый скит! – воскликнул Химат и повел нас.
Эбенезум помахал Снарксу, чья темная фигура снова замаячила на почтительном расстоянии от нас.
– Держите дистанцию? Правильно! Молодец! Так удобнее вести наблюдение.
Волшебник вытер нос рукавом и, дождавшись, когда я подойду совсем близко, прошептал:
– Путешествие и так было интересным, но боюсь, как бы еще до захода солнца оно не стало еще интереснее!
Я кивнул и поспешил за Химатом. Я-то лично был, скорее, сбит с толку, чем заинтересован происходящим. Одно меня радовало: Эбенезум снова на ногах и настороже.
Это мое размышление было прервано очередным подземным толчком.
– Глдбнт! – закричал Снаркс, когда трещина прошла у самых наших ног. Дубовым посохом, вырванным из моих дрожащих рук, Снаркс, закутанный в плащ, принялся лихо лупить по головам существ, ползущих из пыльной щели. Твари вопили от злости и боли дурными, гортанными голосами.