- Не совсем. Я не разведчик и не пограничник, не слежу за порядком на улицах городов и не являюсь спасателем, и я даже не отношусь к Службе Безопасности Земной Федерации или к управлению Чрезвычайной Научной Комиссией.
- Но если ты не "контрас" и не ЧНК, тогда остается только одно - спецназ, - сказала голубоглазая, разбрасываясь специфическими терминами из жаргона спецслужб.
- А вы, мадемуазель, неплохо осведомлены, - Гагарин не преминул указать на это незнакомке.
- Это не так сложно, если у тебя родители занимают весьма значительные посты в этих управлениях.
- И кто же они, если не секрет? - поинтересовался Виктор, стараясь кидать оценивающие взгляды на ее подружку.
- Мама занимает пост начальника информационного отдела в ЧНК, а отец - "спрут" Контрразведки, хотя, что это значит, он так и не удосужился объяснить.
Зато об этом был прекрасно осведомлен Виктор. "Спрутом" на жаргоне контрразведчиков называли координатора одного из секторов Земной Федерации, и пост сей был достаточно значимым. Под его началом были не один десяток оперативных групп и оперов свободной охоты, так называемых "перехватчиков", поэтому человек, занимавший подобный пост должен был обладать незаурядным умом и сообразительностью, высокими моральными, психологическими и физическими качествами, а главное - умением в кратчайшие сроки принимать порой трудные, но обязательно правильные решения.
- Ну, а у вас тоже такие влиятельные родители? - обратился Гагарин к зеленоглазой красавице, которая всецело начала завладевать его сердцем.
Девушка покраснела, отчего стала выглядеть еще милее, аккуратным движением убрала прядь золотистых волос.
- Нет, у меня все гораздо проще,- ответила она, - папа - ученый, вечно пропадает на Меркурии или на Глизе, а мама... она врач, нейрохирург.
- Это твоя машинка, - кивнул Виктор в сторону левапа.
- Да... еще раз прости... А ты не местный? Я тебя раньше не видела.
У Гагарина что-то упало внутри, ушло в землю на недосягаемые глубины, и вновь влетело через ноги, ударило в голову. Из-за службы в специальных войсках он практически не имел времени пообщаться с противоположным полом, и тут... словно судьба сама давала ему шанс и тонко намекала, не упусти его.
- Я пять лет бороздил просторы Вселенной, исколесил весь исследованный и исследуемый космос вдоль и поперек, а дома за это время не был ни разу, поэтому не мудрено, что меня здесь не узнают.
Он сделал выразительную паузу, потом спросил:
- Разрешите поинтересоваться, как ваши имена?
- Собираетесь подать на нас жалобу? - пошутила голубоглазая.
- Ни в коем разе. Вы при всем своем желании не смогли бы мне причинить вреда, так что..., - он развел руки в картинном жесте. Пыль в глаза пускать очень не хотелось, но Гагарин обратил на сказанное внимание только после того, как слова прозвучали. Сказывалось отсутствие опыта общения с женщинами.
- Марина, - ответила первой голубоглазая.
- Катя, - робко прошептала ее подруга, и этот ее ответ в очередной раз заставил как-то по-особому сжаться сердце бывалого звездного волка.
- Виктор, - ответил молодой человек, сглатывая ком в горле.
- Очень рады познакомиться, - ответили девушки практически в один миг.
- А вы из этого поселка?
- Я - да, - ответила Екатерина, - а Мариночка у нас не здешняя.
- Ты еще скажи - эмигрантка, - картинно обиделась ее подруга.
- Виктор, а ты надолго к нам? - поинтересовалась Катя к огромному удовольствию Гагарина.
- На положенные тридцать суток. Если... - он запнулся, отгоняя дурные мысли. Существовала возможность, что его могли в любой момент отозвать с отдыха по экстренной причине, что было, разумеется, крайне не желательно.
- Что если?
- Если аврала не будет, тревоги какой или всеобщей мобилизации. Очень уж неохота покидать родные, благодатные края.
- А что, такое возможно? - Екатерина прижала ладошки к щекам, и Гагарин почувствовал, что девушка на самом деле испугалась, а не красиво сыграла. Захотелось сберечь ее, защитить от всех неприятностей, катастроф и агрессии, хотя подобные явления во времена двадцать восьмого столетия на Земле, да и во всем обжитом людьми космосе, встречались не часто.
- Только чисто теоретически, - поспешил успокоить зеленоглазую красавицу Гагарин. - Понимаешь, существующий уровень техники и технологии практически исключает вероятность ошибки в своей работе, даже с учетом влияния человеческого фактора. Любое опасное для населения производство контролируется инкомами, которые не только следят за процессами технологических систем и линий, но и за обслуживающим их персоналом. Другое дело - намеренное вмешательство в процесс работы...
- Диверсия? Теракт? - перебила Гагарина Марина.
- Совершенно верно, не знал, что тебе знакомы и эти термины в наш спокойный век. Но подобного рода проявления человеческой агрессии уже обязаны предотвращать спецслужбы. Тревожные же службы работают, как правило, уже по случившемуся процессу, произошедшей катастрофе и занимаются первоначально тем, что сводят число потенциальных пострадавших к абсолютному минимуму. А служба в спецназе такова, что дернуть могут и "тревожники" и "безопасники".
- Ну, я надеюсь, что этого в ближайшее время не произойдет.
- Хотелось бы верить.
Девушки замолчали, причем Гарин отчетливо видел, что Катя что-то хочет сказать, но как будто бы стесняется. И тут ей на помощь пришла Марина:
- Мы вечером всей компанией собираемся, будет время, забегай на огонек.
- Всей - это кто? - спросил Виктор, пытаясь понять, входит ли в нее красавчик Мирослав и его банда.
- Местные парни, девушки, - ответила ему Катя, - отсюда и с соседних поселков.
- Хорошо, постараюсь прийти. Думаю, что найду вас быстро.
- Отлично! Тогда до вечера.
Обе ловко вскочили в кабину левапа, и машина резво прыгнула в лазурную гладь неба.
Постояв на месте некоторое время и вслушиваясь, всматриваясь своими чувствами в окружающее его пространство, Виктор не обнаружил больше ничего неожиданного, негативного и неприятного его психике, и заспешил домой.
Жара стояла терпимая, летняя, такая, какая она и должна была быть в это время года в данной полосе Российского Сектора. Установки глобального климатического контроля работали исправно, а служба прогноза погоды (была такая когда-то на Земле, Бог знает как давно) переименовалась в службу информации о погоде, чьей задачей становилось не предсказывать, а точно говорить, где, в каких областях Земли пройдет дождь, снег, какими будут запланированы в тех или иных регионах ветер и температура.
Обогнув справа стоящий прямо в центре поселка храм Ведической Православной Церкви, Гагарин прошел еще метров двести по таким родным его сердцу местам, пока, наконец, не остановился перед оградой его милого дома-терема.
Дом словно бы посмотрел на него, оценивающе, с нотками небольшого недоумения и недоверия, и Гагарин понял, что прежний управляющий домовой инком по каким-то причинам был заменен отцом на другой, а детальной информации о Гагарине- младшем, видимо, не имел.
Виктор мгновенно накрыл терем колпаком системой сверхчувств, проник внутрь, натыкаясь на достаточно мощную пси-защиту, но не смял ее, хотя мог бы это сделать с легкостью, а тонко просочился сквозь, вступая с домовым в контакт.
- Кто Вы? - спросил инком ментально. - Почему не вызвали хозяина дома, а пытаетесь влезть без проса?
- Потому что имею на это полное право, - ответил Гагарин, стараясь, чтобы в его мыслях не содержалось никаких негативных эмоций. - Я сын, как ты выразился, хозяина этого терема, и, как мне кажется, могу не спрашивать разрешение своего отца на то, чтобы вступить на порог.
- Он мне не говорил о вас.
- Мне предстоит выяснить, почему он этого не сделал.
- И все же, мне бы хотелось получить кое-какие доказательства того, что вы - тот, за кого себя пытаетесь выдать.
Подобная позиция домового в принципе не являлась сколь-нибудь экзотичной, если бы ни одно но - в доме Гагариных, насколько он помнил, подобного никогда не было, потому что семья всегда отличалась радушием и гостеприимством. И такая сторожевая реакция инкома больше всего напомнила Виктору охранные императивы специальных кибернетических систем, созданных человеком для контроля особых объектов стратегического назначения.