Иль ты таким владеешь ремеслом,
Что куропатку сделаешь орлом?
Мир не зависит от твоих стараний,
Все наверху предписано заране.
Наш путь предуготован, предуказан,
С своей судьбой навеки смертный связан.
Ты от Виру отторгнута судьбой,
Судьбой Шахру разлучена с тобой,
Судьба тебя унизит и возвысит, —
Твой путь и ныне от судьбы зависит.»
«Пусть так. Судьба, — сказала Вис в ответ,
Несет нам зло и благо, тьму и свет.
Но, сделав зло, мы только зло добудем,
Зло возвращается к зловредным людям.
Шахру сочтем первопричиной зла:
Невесту шаха сыну отдала!
Мы неповинны, а на ней вина,
Мне и Виру зло принесла она.
Я обесславлена, он обесславлен,
И я раздавлена, и он раздавлен.
Хороший получила я урок
И прокляла порочных и порок.
Зачем самой себе мне быть врагом
И на судьбу свою пенять потом?
Ужель тогда судьба пошлет мне счастье,
Когда приму в дурных делах участье?»
Кормилица ответила: «Не сын,
Не родич мне прославленный Рамин,
Чтоб я трудилась для него, как мать,
Его любви стараясь помогать.
Но если он найдет опору в боге,
То что плохого будет в той подмоге?
Слыхала ль ты, что говорил мудрец?
«Во всяком деле всемогущ творец.»
Бог создал мир, и нас, и нашу веру,
Делам, вещам — всему нашел он меру.
Ты посмотри, глаза раскрой пошире, —
Есть много удивительного в мире.
Бог превращает злых и лживых — в честных,
Богатых — в нищих, в странников безвестных,
В развалины — чертоги и твердыни,
И в цветники — бесплодные пустыни.
Становятся сановники рабами,
Становятся невольники царями.
Ты горечи отведала в любви?
Так суждено, ты с горечью живи.
А станешь ты любимицей судьбы, —
Исполнит небо все твои мольбы.
Здесь бесполезны знанье, ум, здоровье,
Предосторожность или хладнокровье,
Ни мудрость не важна, ни безразличье,
Ни золото, ни имя, ни величье,
Ни хитрость, ни искусство, ни господство,
Ни благочестие, ни благородство,
Ни круг друзей, ни смысла ясный свет,
Ни родина, ни родичей совет.
Приходит страсть, и нет страшнее боли, —
Но покориться надо поневоле.
«Она права», — ты скажешь про меня.
Ужели дым взовьется без огня?
Когда сильней полюбишь, чем теперь,
Мои слова похвалишь ты, поверь.
Тогда поймешь, увидишь ясно вдруг,
Кто я тебе — иль враг, иль добрый друг.
Увидишь: все, что станется с тобой,
Заране предначертано судьбой.»
КОРМИЛИЦА ПРОДОЛЖАЕТ УГОВАРИВАТЬ СВОЮ ПИТОМИЦУ
После долгих уговоров кормилице наконец удается склонить сердце Вис к Рамину.
ВИС ВИДИТ РАМИНА И ВЛЮБЛЯЕТСЯ В НЕГО
Однажды во дворце у властелина
Шел пир — на счастье юного Рамина.
Сверкали звезды, месяц и заря —
Красавицы и воины царя,
Все — знатные, и все — друг друга краше,
Тюльпанами в руках пылали чаши.
Как щедрой влагой облако полно,
Так щедрым счастьем разлилось вино.
Князья, военачальники, вельможи
На яркие созвездия похожи,
Как солнце среди них — Рамин высокий,
Глаза — нарциссы, как шиповник — щеки.
Уста — как виноградная услада,
А кудри — словно гроздья винограда.
Он вырос, как цветник растет весной,
Он — кипарис вблизи воды речной.
Он узок в поясе, и узок рот,
И сердце сузилось из-за невзгод!
Он пировал и чанг держал в руке,
Но был он — как утопленник в реке.
От страсти и вина он пьян вдвойне,
Его тоска — в разлуке и в вине.
Как золото, от пьянства лик расплавлен,
Нет, горечью любви Рамин отравлен!
Лицо любимой для него — вино,
Ее дыханьем сердце сожжено!
Явилась Вис в цветник, сама в цвету,
Цветению даруя красоту.
Кормилица, не пожалев труда,
Обманом привела ее сюда.
Сквозь щелку посмотрев с навеса вниз,
Она сказала луноликой Вис:
«Душа моей души! Скажи, царица,
Кто может красотою с ним сравниться?
Лишь твой любимый на него похож,
Как этот витязь, лишь Виру хорош!
Сама весна в его чертах жива,
Лицо — изображенье божества!