Страшись меня: слова моей хулы
Противней желчи и острей стрелы!»
ВИС УДАЛЯЕТСЯ С ГНЕВОМ И ЗАКРЫВАЕТ ВОРОТА ПЕРЕД РАМИНОМ
Так говорила Вис, и так случилось,
Что каменное сердце не смягчилось.
Привратникам и сторожам она
Сказала, отвернувшись от окна:
«Всю ночь да будет бдительна охрана.
Остерегайтесь грозного бурана.
Весь мир сейчас попал в беду, гудя
Гуденьем ветра, снега и дождя.
Как будто всадников мы слышим топот
Иль моря взбаламученного ропот.
Дрожит земля, дрожит небесный кров
От шумных волн и бешеных ветров.
Все корабли ломает время в море,
И Страшный суд как бы наступит вскоре.
Грохочет буря, гибелью дыша,
Уста трепещут, в ужасе душа.»
Когда Рамин расслышал в шуме вьюги
Сердцегубительный приказ подруги, —
Мол, бдительными будьте, сторожа,
Хозяйке службой верною служа, —
Из сердца вырвал он мечту о встрече,
А снежный вихрь унес ее далече.
Он замерзал, завеянный пургой,
Не мог рукою двигать и ногой.
Покинутый любимой, полон боли,
Гнедого повернул он поневоле.
Вздымался он горой средь снежных троп,
А горе в нем вздымалось, как сугроб.
Он говорил: «О сердце, не робей,
Что выросло число твоих скорбей!
Случается в любви такое дело,
Когда страдают и душа и тело.
Но это бедствие переживи
И откажись навеки от любви.
Свободным станешь ты, а свет свободы
Развеет все неправды и невзгоды.
Но только после не влюбляйся вновь, —
И вновь тебя не огорчит любовь.
Я все утратил, жалкий и гонимый,
К чему ж на всех углах взывать к любимой?
Увы, я в горе с ног до головы,
От мира мне досталось лишь «увы»!
Увы моим томлениям в неволе,
О, тщетно за мячом я гнался в поле!
Увы моим надеждам: в эти дни
Ничем, как ветер, сделались они!
Я говорил тебе: «Нам бесполезно
Идти дорогой, на которой — бездна»,
Советовал: «Язык мой, онемей,
Не говори с возлюбленной моей,
Услышишь лишь насмешки», — и воочью
Во всем я убедился этой ночью.
Как только признаешься в сильной страсти, —
Ты у любимой сразу же во власти.
Все в ней — высокомерье, прихоть, ложь,
В ее любви ты счастья не найдешь.
О сердце, лучше б мы с тобой молчали!
Ты высказалось — и полно печали.
Пословица влюбленным пригодится:
«Должна быть молчаливой даже птица»!
ВИС РАСКАИВАЕТСЯ В СВОЕМ ПОСТУПКЕ
Смеется над людьми превратный мир, —
Обманчивый, невероятный мир!
То нас обрадует, то нас обидит,
То приласкает, то возненавидит,
И, неудачник, он играет с нами,
Как фокусник с блестящими шарами.
Но глупы мы или бессильны, что ли?
Иль мы другой не заслужили доли?
О, если б ты от алчности отвык,
Не разглашал бы тайн твоих язык.
Ни перед кем ты не склонял бы шеи,
Тебе б дышалось легче и вольнее.
Не знал бы козней, лжи и безразличья,
Как от чумы, бежал бы от величья.
Не будь судьба коварна и пристрастна,
Она бы нас не мучила напрасно,
Как Вис и как Рамина в те года:
Влюбленных разделила вдруг вражда.
Когда Рамин покинул Вис в унынье, —
Ты скажешь: бес унылым стал отныне!
Вис ужаснулась. Видела она:
Сама себя обидела она!
Заплакала, как туча в непогоду,
И сердце погрузилось в эту воду.
Цветы своих ланит втоптала в прах
И била камнем по груди в слезах, —
О нет, по камню камнем ударяла:
Она возлюбленного потеряла.
Рыдала: «Как судьба моя мрачна!
Увы, любви проиграна война!
Зачем я над собою меч простерла,
Зачем сама себе сдавила горло?
Зачем любовь держала под замком
И стала я сама себе врагом?
Кто ныне от беды меня избавит
И зло, что сотворила я, исправит?»
Кормилице сказала: «Поспеши,
Найди лекарство для моей души.
Зачем же родила родная мать
Такую дочь, как я? Нельзя понять!
Стояло счастье у моих ворот,
Но приказала я: пусть прочь пойдет!
Вина мне в кубок налил верный друг,
Но кубок выронила я из рук.