— Я?! Повтори, что ты сказал, и я тебе такое устрою!
Великий день настал очень скоро.
Мы освободили комнату, чтобы расчистить место для танцев, и Жан А. украсил стены плакатами с изображением своих любимых групп. На месте кроватей и письменного стола мы поставили все стулья, которые сумели отыскать в доме. Повсюду понатыкали маленькие лампы, накрытые индийскими платками, и атмосфера получилась что надо.
— Ты уверен, что шторы обязательно нужно задергивать? — спросила мама, с ужасом оглядывая нашу изменившуюся до неузнаваемости комнату. — Неужели вы полдня проведете в темноте, когда на улице такая чудесная погода?
Жан А. закатил глаза.
— Мама, ну это ведь молодежный бум! В наше время никто не танцует при дневном свете!
Мама все-таки настояла на том, чтобы хотя бы буфет Жан А. устроил в саду. Из угощения нас ждал лимонад, фруктовые витаминизированные соки и мисочки со сладостями, празднично расставленные на бумажной скатерти. Но гвоздем программы был огромный именинный торт, который мама испекла накануне: такой здоровенный, что занял целую полку в холодильнике. Сверху на глазури мама написала шоколадным кремом: «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ЖАН А.»
Но даже и этого могло оказаться недостаточно, потому что помимо несчастной кучки своих приятелей Жан А. пригласил на вечеринку ВСЕХ девчонок из латинской группы.
Казалось, мама раньше никогда в жизни не видела девчонок. Правда, надо признать, что эти были и в самом деле как будто немного не в себе — они так радовались предстоящим танцам, что вообще плохо соображали. Мама и папа стояли на пороге — встречали гостей, но, поскольку к двери был приделан плакат с надписью: «Вам — туда!», большинство девчонок неслись прямиком в нашу комнату, только еле слышно бросив нашим родителям: «Здрасьте».
— Ничего страшного, — заметил папа, флегматично посасывая трубку. — Не станем раздражаться из-за таких пустяков. Мы ведь современные родители, не правда ли, дорогая?
— Мне казалось, Жан А. говорил, что пригласил на праздник девочек? — спросила мама, удивленно хлопая ресницами.
— Ну да, конечно. А что тебя смущает?
— Но ведь это никакие не девочки — это девушки! Некоторые даже в туфлях на каблуках!
— Ничего страшного, — снова сказал папа. — Видимо, мы с тобой просто не заметили, как наш Жан А. вырос, вот и все.
Младшим и средним было велено сидеть в своих комнатах и строго-настрого запрещено оттуда высовываться — под угрозой немедленной отправки в интернат для детей военнослужащих. Они прилипли к окнам и, вытаращив глаза, смотрели на прибывающих гостей так, как будто под окнами вдруг проложили кусок трассы «Тур де Франс».
А у нас в комнате атмосфера праздника уже зашкаливала. Жан А. попросил гостей принести с собой пластинки, и теперь все спорили, чью поставить на проигрыватель, который нам одолжил папа.
— Осторожно! — твердил Жан А. — Тонарм[19] ужасно хрупкий!
Впрочем, возня с пластинками ни к чему не привела — все равно никто не танцевал. Девчонки собрались кучкой в углу и хихикали там между собой, а ребята тем временем швырялись друг в друга конвертами от пластинок и хохотали как сумасшедшие.
— Ты что, правда слушаешь группу «Колд эппл пай»? Ну, теперь понятно, почему у тебя все лицо в прыщах, мой дорогой старичок!
— Ничего себе! Кто принес последний альбом «Микеланджело энд зе Манкис»? Под них ведь уже примерно три века никто не танцует!
В загадочном полумраке нашей праздничной комнаты друзья Жана А. казались какими-то странноватыми. Один был совсем маленького роста, второй, наоборот, ужасно длинный и худой, со стрижкой ежиком, а третий — очкарик похлеще нашего Жана А.
— Мы с ними не друзья, — признался он мне позже. — Правило номер один, когда устраиваешь у себя вечеринку: приглашай самых уродливых парней из школы, тогда все девчонки будут танцевать только с тобой.
Это он здорово придумал. Надо будет не забыть об этом, когда у меня тоже будет день рождения.
— Ну и как они тебе? — спросил он у меня.
Мне пришлось попросить его повторить вопрос, потому что кто-то включил проигрыватель на полную громкость.
— Девчонки из моего класса! — проорал он мне прямо в ухо. — Правда, неплохо для латинисток?
Было совсем темно и почти ничего не видно, к тому же начался первый «слоу» и все девчонки вдруг нашли себе какие-то жутко важные занятия, чтобы их не пригласил на танец кто-нибудь из страшных подставных друзей Жана А.
— А ты что же не танцуешь? — проорал я в ответ.
19
Тонарм — это такая ручка, к которой крепится специальная игла: игла устанавливается на пластинку, пластинка крутится под ней, и игла снимает с дорожек пластинки звук. Если сломать тонарм, проигрыватель будет испорчен.