Время от времени, умышленно или случайно, шлейки покидали свои насиженные места и спадали на руки, отворачиваясь друг от друга в разные стороны. И тогда ее обнаженные, узенькие плечи и глубокий вырез, наполовину открывавший ее грудь, доставляли Кириллу удивительное зрелище. Груди, не плененные бюстгальтером, близко расположенные, образовывали завораживающую ложбинку посредине, при взгляде на которую он исходил слюной и священным трепетом. Кириллу, хотелось зарыться в это ущелье лицом и оттуда, из глубины этой бездны, вдохнуть запах ее детского тела.
Очень нежно, почти целомудренно, едва касаясь, он позволял себе держать девочку, но ее напряженно-скованные движения, объятое непроизвольным трепетом тело, стыдливо опущенные глаза, выдавали нарастающее, неподдающееся контролю, волнение.
"Какая у нее тоненькая талия. Интересно, обхвачу я ее ладонями или нет? Ладно, не сейчас. Потом попробую. И так вся дрожит, – подумал он, подавляя желание прижать ее к себе со всей силы, ощутить рельеф ее тела, допуская, что столь решительные действия могут насторожить и без того перепуганную малышку и она замкнется, как улитка, в раковину своей детской застенчивости. – Обязательно обниму, стисну крепко-крепко, только не сразу, потом, пусть немного привыкнет ко мне ,к тому, что я рядом."
– Не тянись так, ручки устанут и ты больше не захочешь со мной танцевать.
И аккуратно взяв ее изящные кисти – одну из которых легонько и быстро, как бы невзначай, по пути, поцеловал в раскрытую ладошку – опустил, придавив к своей груди в том месте, где ему было приятно ощущать их прикосновение, а ей комфортно держать не напрягаясь, не прилагая усилий.
Потом нагнулся к ее лицу:
– Ксюша, ну что ты так волнуешься? Ты вся дрожишь. Тебе неприятно танцевать со мной? – горячий, обжигающий шепот Кирилла взъерошил волосы на ее макушке.
– Нет… Нет… Просто… Просто я ТАК никогда не танцевала…
Ее смущение, ее робость и скованность лучше всяких слов дали ответ на давно мучивший его вопрос:
"Я нравлюсь этому птенчику, я ей не безразличен. Просто скромность никогда не позволит крошке выразить душевный порыв. Она спрячет свои чувства поглубже, чтобы не выглядеть для всех и особенно для меня, посмешищем и никогда не проявит их первая, а станет ждать принца, который разбудит ее поцелуем. Вишенка не из тех девиц, бесстыдно кидающихся на мужчину, не задумываясь и не заботясь о моральном облике, а может, и не имея о нем никакого понятия вообще, или наоборот, имея какое-то свое, в моем понимании – гипертрофированное. Однако малышка еще плохо управляет эмоциями, а такого тонкого психолога, как я, не проведешь. Как я себе льщу."
От этого открытия настроение его сразу взлетело до небес, а сердце, совершенно не в такт, отбивало какой-то свой, бешеный ритм.
Спустя мгновение музыка оборвалась на тонкой, недосягаемо высокой ноте, оставляя после себя шлейф тягучей пустоты, а Кирилл все держал Вишенку, не в силах с ней расстаться, не желая отпускать от себя.
Каруселью мелькали танцы и мелодии, медленные и романтичные, быстрые и ритмичные. Кирилл приглашал Ксюшу постоянно, опережая Романа и других кавалеров, которые, заметив подходившего к ней вожатого, сразу ретировались и отступали в сторону.
Сегодня дискотека закончилась раньше обычного, как только догорел костер в очерченном гранитными валунами круге, и от «красного цветка» остались лишь тлеющие головешки. Ди-джей пожелал всем спокойной ночи и пригласил прийти в следующий раз. Ему еще предстояло перетащить аппаратуру назад – а это, ни много ни мало, 46 ступенек вверх по крутой лестнице, ведущей с пляжа в лагерь.
Андрей абсолютно не вовремя и не в масть обратился к проходившему мимо Кириллу за помощью. Тот уже лелеял в душе надежду, как проведет Вишенку до корпуса, держа за руку, как по дороге будет развлекать ее разговором, как пожелает малютке спокойной ночи. Ничему этому не суждено было случиться. Кирилл обреченно вздохнул:
– Ладно, давай что-нибудь захвачу, а остальное сами донесете, вон у тебя сколько добровольных помощников, – и схватив две увесистые колонки под мышки, бросился догонять ушедшую вперед девочку.
Глава 15
Ксюша возвращалась с побережья в корпус на автопилоте, машинально следуя за подружками, ничего не видя и не слыша вокруг. Полыхавший на ее лице пожар не желал тушиться даже прохладой ночного ветерка, под ласковые порывы которого она безрезультатно пыталась его подставлять. Она боялась оглянуться, спинным мозгом чуя, что Кирилл Андреевич идет следом, смотрит ей в спину. На узкой лестнице, ведущей с пляжа, по которой возвращались с дискотеки обитатели лагеря, обогнать кого-то не представлялось возможным, а ей так хотелось бросится со всех ног и бежать, не оглядываясь, первой домчаться до палаты, нырнуть в кровать и спрятаться под одеяло.
Добравшись до спальни, она быстро разделась и легла в постель. Не хотелось ни с кем разговаривать, разбирать по косточкам дискотеку, как обычно поступали девочки, делясь впечатлениями, обсуждая кто с кем и сколько раз танцевал, кто в кого влюблен и кто на кого смотрит. Она даже зубы чистить не стала, так спешила отстраниться от всех и остаться наедине со своими мыслями.
Ксюша лежала в постели, укрывшись с головой одеялом и думала, как она счастлива. Она первый раз в жизни танцевала с мужчиной, который среди стольких других девчонок выбрал и пригласил именно ее. Он танцевал весь вечер только с ней и так нежно держал ее. И от его рук исходили теплота и трепет.
Как было чудесно. Не то, что эти мальчики или Ромка. С ними не интересно, с ними как-то не так. Они не умеют. А он, он так обнимал ее во время танца. У него такие сильные, горячие руки. Он так приятно дотрагивался до нее, что по коже бегали мурашки и душа уходила в пятки и что-то необычное, новое опускалось вниз живота.
Она вспомнила, как он сжимал ее плечи, как нежно гладил по спине. И были так сладостны его прикосновение и хотелось чтобы это повторилось еще и еще.
"Какая я глупая. Разве так можно думать? Девушка должна вести себя скромно, а я мечтаю, чтобы он погладил меня. Интересно, что я почувствую, если он будет трогать мою грудь? Это, наверное, стыдно и страшно. Нет, вернее, страшно стыдно. Ой, я запуталась. Не смогу уснуть."
"Почему он выбрал именно меня и весь вечер танцевал только со мной и не отходил от меня ни на шаг? Даже Ленку отшил, хотя она к нему несколько раз напрашивалась. Очень некрасиво, когда девушка так на парня цепляется. Он ей отказывает, а она все равно набивается к нему. Я так никогда не буду делать."
"Ну что это может значить? Ведь на прошлой дискотеке он с Ле-ной танцевал. Потом она ему надоела и он на меня переключился. Не стоит придумывать то, чего нет. Завтра ему надоест со мной танцевать, и он еще какую-нибудь девочку пригласит для разнообразия."
"Все, буду спать! Подумаешь, красивый вожатый, по которому все девчонки в отряде вздыхают, кто явно, а кто тайно. Я не буду о нем вздыхать… Все, спать… Спать… Один слоник… Два слоника… Три слоника…"
Она попыталась отогнать навязчиво толпившиеся в голове мысли, заставить себя сосредоточиться на процессе засыпания, но не тут то было. Слишком много впечатлений, новых ощущений навалилось в одночасье. И это новое чувство, такое непонятное, пугающее и приятное.
"А когда я захлебнулась, он выхватил меня из воды и прижал к себе. И я чувствовала себя так спокойно в его руках, уверенно, защищенно. И это так чудесно, когда тебя обнимают, но не Ромка, а именно этот мужчина. У него сильные руки, а обнимает он нежно и в них столько мягкости и ласки."
"Ах, что за глупости. Я не должна так думать. Я всего лишь эпизод в его жизни, завтра ему понравится другая девушка, а я буду страдать из-за него и мучиться. Уж лучше сразу держаться подальше, чтобы потом не было обидно. Но ведь мне так хочется еще с ним потанцевать. Да, хочется, что с этим поделать? Почему я такая маленькая? Почему мне не 16 лет, как Даше или Марусе. Они уже взрослые. Или хотя бы 15, как Ленке. Он с ней танцует очень часто. Конечно, такая девушка больше нравится мужчинам, она красивая и чудесно танцует. Эх, почему меня родители не водили на танцы с самого детства, я бы тоже сейчас так умела. А то топчусь на месте, как парализованная. Даже стыдно."