– Да нет, пожалуй хватит. А Вы недавно здесь работаете? Что-то я Вас раньше не видел.
– Недавно, с середины лета.
– Я все лето в лагере провел. Работал вожатым. Как Вас зовут?
– Людмила.
Кирилл стал чаще заходить в библиотеку. Людмила произвела на него положительное впечатление. По ее виду и заинтересованному взору он безошибочно оценил сердечный интерес к себе. Это была начитанная, спокойная, тактичная женщина, которая поразила его взглядом печальных, всепонимающих глаз.
Он несколько раз подвозил ее домой и узнал, что Людмила не замужем, с мужем развелась давно, ей тридцать семь и она воспитывает пятнадцатилетнего сына. Хотя выглядела она моложе своих лет, наверное потому, что была худощавая и светловолосая, с умными голубыми глазами и соболиным разлетом бровей, сразу бросавшихся в глаза на ее миловидном лице.
Своим умом, добротой, природной мудростью, зрелостью суждений, женщина расположила Кирилла и он рассказал ей о себе, о Ксюше. Сказал, что тоже воспитывает четырнадцатилетнюю девочку, оставив без внимания тот факт, что у нее есть еще и родители.
Поставил в известность, что очень любит этого ребенка и ни за что с ней не расстанется. Так, на всякий случай, сразу расставил правильные акценты. Советовался с Людмилой по тем или иным вопросам детского воспитания, особенно девочек и так далее. Он знал, что нравится Людмиле, что она одинокая, но решил оставаться честным до конца. Не мудрствуя лукаво предупредил, что между ними возможен только секс, без каких-либо дальних прицелов и планов на будущее. Чистенькая, опрятная, домашняя женщина – это был его вариант. Бонусом служили начитанность, сдержанность, доброта, плюс еще и внешне Людмила была довольно симпатичная. Платных женщин Кирилл патологически не терпел и их услугами никогда не пользовался – брезговал.
Честно и открыто признался Людмиле, что любит Ксюшу, но поскольку она еще дитя и он не хочет повторения "Лолиты" в его исполнении, то для секса ему нужна взрослая, опытная женщина. Если ее устраивает такое положение вещей, он не против продолжать их знакомство, вернее, связь. Если нет, то не станет ее больше беспокоить.
Конечно, Кирилл предполагал, что ультиматум, поставленный в такой жесткой и даже жестокой форме, покоробит любую женщину и не только женщину, но что он мог предложить еще. Обман, сладкую ложь? Ну разве это было бы лучше? А так у нее есть выбор, она может его сделать добровольно и самостоятельно, все тщательно продумав и взвесив все за и против такого почти делового предложения. Начни он кормить ее надеждами и обещаниями, зная, что это лишь уловки, ловушки, чтобы затащить женщину в постель – это подло, потом будешь носить в душе отметинку негодяя, маленькую такую занозу, внешне почти не заметную, но колкой болью постоянно напоминающую о себе.
Само собой, Ксюшу в свои планы насчет связи с Людмилой он посвящать не стал. На всякий случай предупредил и свою новоиспеченную любовницу, что девочка об их отношениях ничего знать не должна. Между ними двумя он не колеблясь и не задумываясь выберет Ксюшу – тут без вариантов. Других женщин у него было и еще будет много, а Ксюша одна, она единственная и неповторимая (вернее вторая после сестры, но этого он говорить Людмиле не стал).
Людмила его предложение приняла – все равно других представителей мужского пола у нее на данный момент не было, а Кирилл ей нравился, да и где-то глубоко внутри, под ворохом напускных договоренностей и условностей, притаилась крохотная надеждана будущую взаимность. Ее, этой самой надежды, не могло не быть, она свойственна человеческой природе, она принадлежность и неотъемлемая часть любой души, она двигатель жизни и запускной механизм его устремлений, ее невозможно изгнать из живого организма, она последняя покидает человека и только после его смерти.
Кирилл не очень-то и верил в удачный исход задуманного, не слишком бы и расстроился, если б с Людмилой ничего не вышло – нашел бы другую, подумаешь. Но Людмила согласилась и они стали встречаться пару раз в неделю, как правило, у нее дома, когда сын был в школе или ночевал у бабушки.
Глава 12
Кирилл водил Ксюшу в кино, на выставки, в музеи. Он прививал ей вкус к прекрасному и старался всесторонне развивать. К тому же девочка с увлечением слушала и с удовольствием откликалась на все его культурно-массовые мероприятия. Во-первых, потому что с Кириллом согласилась бы отправиться куда угодно, даже в кругосветное путешествие или на Луну. Во-вторых искренне интересовалась самыми разнообразными темами, смотрела на все восторженными глазами, впитывала информацию, как губка, задавала Кириллу миллион вопросов, как когда-то делала Света, всё хотела знать, что, конечно, не могло его не радовать.
Кирилл удивлялся, почему при такой любознательности, родители свою дочь никуда не водят и уделяют этой стороне воспитания так мало внимания. Он не знал Ксюшиных родителей, составляя о них мнение только с ее слов. Она была воспитанная, скромная, аккуратная, культурная девочка, много читала – в этом, безусловно, была их заслуга, этого не отнять. Но Кирилл недоумевал, почему ребенка не водят, например, в театры, музеи, филармонию. И совсем не уделяют внимания спорту. Ксюша могла бы заниматься, например, аэробикой, фитнесом или плаванием.
"Наверное, потому что они пожилые и им тяжело возиться с такой шустрой, любопытной девчонкой. А может большая разница в возрасте препятствует пониманию ее детских интересов? У них свои, старомодные понятия и принципы. Им трудно постичь нравы современной молодежи. Мне легче, я молодой, вращаюсь в студенческой среде, в лагере с детьми работаю. Ну да ладно. Сам буду все это делать, сам стану восполнять эти пробелы. Почва, слава богу, для этого весьма благодатная. А потом малютка говорит, что ей со мной интересно, я много знаю и много рассказываю. Еще бы."
Кириллу хотелось повести ее в театр, но все спектакли были вечерние, а прогулки после семи – табу. Не стоило рисковать и накликать на себя лишний раз гнев родителей – в основном отца, который строго следил за тем, чтобы Ксюша всегда была дома до семи часов, и следовало наказание в виде лишения следующей прогулки, если условие не соблюдалось. Дневные же спектакли были детскими. "Ей бы подошло, – пошутил про себя Кирилл, – а мне сказки смотреть неинтересно. Хотя все равно свожу ее в театр. В следующее воскресенье дают "Русалочку", вот и пойдем. Попрошу ее заплести две косички с бантиками. Будет прикольно. Пусть думают, что папа дочку привел" – усмехнулся Кирилл.
Городские свидания отличались от лагерных тем, что влюбленные много разговаривали и мало целовались – не позволяла окружающая обстановка. Ведь не станешь же целоваться в музее или на выставке, да и в городском парке было полным-полно желающих ухватить за хвост последние теплые дни осени. Место поцелуев и объятий заняли разговоры и беседы. Кирилл рассказывал, Ксюша слушала, Кирилл спрашивал, Ксюша отвечала, Кирилл шутил, Ксюша смеялась.
Их встречи из бурно-страстных и неистово-влюбленных, какими они были на морском побережье, так как имели видимый в скором будущем предел – окончание заезда – теперь носили спокойный уверенный характер. Страсти стало меньше, а вот понимания, доверия, душевной энергии значительно прибавилось, ведь впереди у них была целая жизнь.
В отличие от своего предшественника, октябрь выдался на удивление теплый. Деревья наконец-то сообразили, что им пора бы уже начать оголяться и в спешном порядке кинулись менять свои одинаковые зеленые платья на разноцветные сарафаны, чтобы успеть еще пощеголять друг перед другом красотой убранства перед полным и бесстыдным обнажением. Солнце расщедрилось на ясные, погожие дни. Пауки отпускали в свободный полет свои тонкие шелковинки. Наступило самое настоящее, запоздалое бабье лето.
Кирилл увез Ксюшу за город в лес полюбоваться красками осени. Они брели по тропинке и беседовали.