Кирилл заглянул в пустой бокал, повертел его между пальцами.
– Ксюша переживает. Хотя малышку с ее наивностью и удается убедить всякими россказнями, что она маленькая, что ей еще рано. Но тело то не обманешь, оно хочет, оно требует, гормоны вырабатываются, химические реакции протекают… Еще одна женщина тоже рядом со мной страдает. Хоть у нас и договоренность и Люда вроде бы все понимает и ни на что не претендует, но она же все-таки живой человек, не робот и не резиновая кукла. Вот тебе и вторая жертва для заклания на алтарь Ее Величества, моей злодейки-судьбы.
– Ну, Людмила взрослая, самостоятельная женщина, у нее есть выбор, ты за нее не переживай.
– Взрослая, но несчастная. Я за нее тоже отвечаю, знаю, что она привязана ко мне, думаю, даже любит, хотя никогда об этом не говорила. Но это, скорее, продиктовано условиями нашей договоренности, чем недостатком чувства с ее стороны. Я ее не люблю, но очень благодарен и, даже в какой-то мере привязан к ней. Она умница, в постели супер. Я не хочу быть свиньей по отношению к ней. Приручил к себе. А "мы в ответе за тех кого…" Ну, сам понимаешь. Вот и получается такой казус: Одну безумно люблю, но не трогаю, другую трахаю, но не люблю. И той и другой благодарен, что они у меня есть. Но обе страдают, зная о существовании соперницы. Получается, я сам себя мучаю, чтобы судьба знала, что нет у меня той идиллии, о которой ты заикнулся.
– Понял, беру свои слова обратно, – откликнулся Сергей заплетающимся языком, до конца не определив, серьезно Кирилл говорит или ломает перед ним комедию. – Может по этому поводу выпьем?
Бутылка коньяка еще несколько раз любезно кланялась пузатым бокалам, пока не расплескала свое янтарное содержимое все до последней капли. Хмель уже порядочно ударил в голову, достигнув той стадии, когда раскрепощенные мысли покидают свою обитель, слова слетают с языка легко и непринужденно, однако не пытаясь при этом прописаться в сознании собеседника.
– Видишь, Серый, я тебе по-пьяни такие вещи говорю, которые на трезвую голову даже себе вслух сказать не решаюсь. Только ты этот бред никому дальше не передавай. Это я тебе по секрету сказал, понял?
– Могила, ты меня знаешь.
– Знаю, поэтому и предупреждаю.
Кирилл достал из холодильника и по-холостятски нарубал крупными кусками колбасу и сыр, нарезал хлеб, да так и оставил лежать все это беспорядочной кучей на разделочной доске.
– Серый, у меня еще одна бутылка припрятана. Пусть Ксюха заснет и я принесу.
– Да хватит уже, Кирилл. Мне еще домой ехать.
– Я тебе поеду. Я, конечно, пьяный, Серега, но не до такой степени, чтобы тебя домой отпустить. Завтра ж суббота – жена, дети малые тебя дома не ждут. Так что даже слышать не хочу. На диване ляжешь. Сейчас Ксюше крикну, чтоб постелила.
– Не буди девочку. Пусть спит. Сами постелимся. Сами пьем, сами гуляем, сами и стелиться будем.
– Ладно.
ЧАСТЬ 4
Глава 1
Ж/д вокзал гудел, как потревоженный пчелиный улей. До Нового года оставалось три жалких дня и все спешили доехать до места назначения вовремя.
Для места сбора Ксюшиного класса был выбран главный зал железнодорожной станции возле часов, причем Наталья Павловна строго-настрого определила время прибытия на вокзал за час до отправления, давая возможность самым недисциплинированным успеть на поезд вовремя.
Ребят привозили родители и армия 9-А каждые несколько минут пополнялась новыми бойцами. На лицах у всех сквозило возбуждение, вызванное предвкушением поездки, новыми впечатлениями, возможностью встретить Новый год в кругу сверстников, вырвавшись из-под опеки родителей и еще множества других перспектив, с ликованием рвущихся наружу.
Дети стояли в центре кучками и оживленно болтали. Родители жались на периферии, иногда перекидывались друг с другом редкими, ничего не значащими фразами и заметно волновались, гораздо более, чем их драгоценные чада. Наталья Павловна суетилась, отмечала списки, давала последние указания, отвечала на расспросы родителей, интересовалась, все ли взяли, ничего ли не забыли.
Фирменный поезд подали на первую платформу и ожидающие ринулись в веренице медленно подползающих вагонов отыскивать свои. Проводница даже не стала проверять у них билеты. Велела всем заходить побыстрее внутрь и располагаться. "Потом, мол, потом, слишком вас много, в глазах рябит. Рассядетесь по своим местам, тогда будет видно."
Прощание на перроне, поцелуи родителей, последние наставления, последние пожелания, прокатившаяся дрожь дернувшихся вагонов, вызвавшая такую же дрожь в душах отъезжающих и провожающих. Паровоз фыркнул, облегченно выпуская из-под колес воздух и замер, терпеливо ожидая часа отправления.
Только Ксюша стояла спокойно. Ей не с кем было прощаться. Кирилл, ее единственное родное существо, стоял рядом, положив руку на плечо, закрывая собой свое сокровище от промозглого северного ветра, тоже заглянувшего на вокзал откланяться. Они стояли вдвоем поодаль, молча, не мешая другим прощаться, в то время как то тут то там слышались восторженные возгласы и звуки напутственных лобзаний.
– Котенок, знаешь почему вагоны только что дернулись, хотя поезд еще стоит и ехать пока не собирается? – спросил Кирилл.
– Нет, зачем?
– Эх, Ксюша, физику когда будешь учить? Это как раз тот случай в обычной жизни, где наглядно работают ее законы. Смотри, двоечница, вагоны перед отправкой машинист подает назад. Между ними есть буферная зона, небольшой такой зазор. Вот машинист и сокращает его до минимума, плотно прижимая их друг к другу. А когда поезд тронется, то сдвинет сначала первый вагон, он покатиться и дернет второй вагон, пока что находящийся в состоянии покоя. В это время первый вагон уже катиться, второй только начинает катиться, а третий еще неподвижно стоит на платформе. И все за счет зазора. Конечно, все это происходит гораздо быстрее, чем я об этом рассказываю, но именно так, в такой последовательности. Таким образом, вагоны будут начинать движение за электровозом постепенно, а не все двадцать сразу. Так гораздо легче сдвинуть состав с места, дергая их по одному, ведь сила трения качения гораздо меньше трения покоя.
– Как интересно, Кирилл! Я не знала.
– То-то же, учи физику, Ксюха, – назидательно сказал Кирилл.
Проводница стала торопить с посадкой, а провожающих попросила покинуть вагоны. Архаровцы все разом ввалились, помахав родителям в закрытые наглухо по случаю зимы окна и перрон медленно поплыл в обратном направлении и родители поплыли и грузчик с телегой и кудлатая бездомная собака, весело махавшая хвостом. А вслед за ней, набирая скорость, пронеслось величественное центральное здание вокзала и скромно жавшиеся к нему пригородные кассы. И что-то там еще замелькало за окнами, но это уже мало интересовало находившихся в вагоне пассажиров из 9-А.
Глава 2
Подростки кинулись занимать понравившиеся места, рассовывать рюкзаки и сумки. Желающих поехать в Карпаты набралось двадцать пять человек – десять девочек и пятнадцать мальчиков. Да плюс два сопровождающих: Наталья Павловна и Кирилл Андреевич. И эта беспокойная команда оккупировала большую часть вагона.
Кирилл, Ксюша, Лера и Миша расположились в одном купе вместе. Миша, хоть и не учился в 9-А, но тоже решил поехать, ему понравилась идея провести с любимой девушкой бок о бок целых восемь дней, да еще встретить Новый год вместе. Это было чудесно! Он не мог пропустить такого подарка судьбы.
Миша с Лерой хорошо знали и Кирилла и Ксюшу, поэтому чувствовали себя раскованно и спокойно. Двум влюбленным парам было вполне комфортно вместе и они заранее сговорились занять одно купе.