— Господин Роуди, — поприветствовала его Ками, поднятой от блюдца чашкой. — Пока вы отдыхали, я спустилась вниз к кофемашине. Сегодня поразительно тихо, даже охрана из фойе ушла. Это ваше распоряжение?
— Да… я не хотел, чтобы вы нервничали, — понимая, каким сейчас идиотом выглядит, вздохнул директор. — Им приказано, пока вы не покинете здание, не появляется. — Я вам не враг. Поверьте уже, наконец.
— Хорошо, я попробую… — кивнула Ками, ставя чашку на тумбочку и сосредотачивая на добровольном пленнике всё своё внимание. — Господин Роуди, вы хотели быть моим мальчиком? Ну, что ж. Как правильные мальчики стоят перед госпожой?
— На коленях, — отчеканил, словно вызубренный урок, мужчина, поднимаясь из положения «мордой вниз» в требуемое.
— Отлично, господин Роуди.
— Гард… Пожалуйста, Ками-со, просто Гард.
Всё-таки директор был странный. Ладно, подставиться он мог и по дурости. Вряд ли рослый, крепкий мужик всерьёз опасался чего-то в компании хрупкой брюнетки, даже подозревая за ней опасные наклонности. Поэтому для Ками выбить его из колеи было первым делом. Потом дать почувствовать свою уязвимость, беспомощность… Чтоб вот теперь, наконец, полюбоваться на настоящие эмоции: страх, злость, обиду за поруганную мужскую гордость… Как с Роуком! Но неправильный управленец, на удивление, красиво стоял на коленях и улыбался.
— Хорошо, Гард, кто ты на самом деле? — начала с начала переводчица. — На кого ты работаешь?
— На государство.
— В смысле? — напряглась Ками, не хватало ей заработать очередной нагоняй от Зулы Ордис за порчу какого-нибудь внештатного агента. — Ты связан с министерством? С лабораторией?
— С борделем. Я его директор, а это государственная структура, — спокойно пояснил мужчина.
Ками чертыхнулась, сдержав нервный смешок. Не понятно почему, но хотелось, чтоб Гард Роуди на самом деле оказался «хорошим парнем». Н-да, добровольно-покорные мужчины всегда действовали на неё опьяняюще.
— Давай ещё раз, Гард. Кто ты?
Женская рука мягко скользнула по его щеке, спускаясь вниз… к гибкому квадратику, напичканному электроникой и оказавшемуся во время намотки аккурат пониже пупка. Мужчина стиснул зубы в ожидании очередного разряда, но его не последовало. Зато охлаждающий бинт начал греться.
— Обратный эффект, — просветила госпожа Мортир. — Каких только лайфхаков сейчас нет в интернете…
— Ками-со, а я вам нравлюсь? Ну, хоть не много? — надо сказать, что жалобный взгляд директору удавался мастерски, как и капризно оттопыренная нижняя губа. — Или у меня нет шансов?
— Шансов на что? Чтобы свариться в этих бинтах?
Капля пота, ползущая по взмокшему виску, была поймана и растерта женскими пальцами.
— Согрелись, господин Роуди?
— Да, благодарю за заботу.
Тончайшие куски искусственной материи не жгли, но давали очень интересный эффект, многократно усиливая кровообращение. Облизав пересохшие губы, мужчина прикинул, что так жарко ему было только однажды в парилке, когда сдуру полез на верхнюю полку при ста двадцати градусах и чуть не сдох.
— Госпожа, я уже старый, чтоб меня варить. Здесь неподалёку уютный ресторан, там хорошо готовят!
Пот, щекоча кожу, струился по загривку, пропитывая бинты, от чего те начинало временами коротить. Не смертельно, но очень чувствительно. Сохранять заданную позу неизменной становилось практически не реально. Судороги укладывали тело на пол, с которого потом было очень трудно подняться. Но опозориться не хотелось, всё же сам предложил. И Ками Мортир смотрела… Такая строгая, в обычной жизни недосягаемая… Наконец-то, смотрела на него с интересом, как на мужчину. И, кажется, то, что она видела, ей нравилось.
— Почему же старый? — отвлеклась она от своей паранойи, оценивающим взглядом прощупывая корчащееся под ногами тело. — Я думаю, вам чуть больше тридцати пяти, господин Роуди…
— В борделе такие “мальчики” уже не котируются. Их практически на игру не берут. Вы ни разу не брали…
— Разбираетесь в моих предпочтениях? — раздался сверху насмешливый голос, и рука, потянув за волосы, помогла подняться.
— Вы очень необычная женщина, Ками-со, мне хотелось понять вас лучше… Хотя бы через вашего раба.
— Пытаетесь сказать, что тогда, в подсобке, вас интересовали только интимные подробности моей жизни?
— Стыдно признаться, но, да, — прикрыл глаза директор, чувствуя, что скоро и без электростимуляции будет заваливаться на бок. Сознание начинало путаться, и между плавающим маревом и реальностью была только прохладная женская рука, которая рискуя за компанию получить разряд, иногда гуляла по его щекам и груди.
— Я не подставлял вас, не пытался использовать Хьюмо… Просто надеялся, что когда-нибудь смогу угодить вам.
— Правда? — задумчиво поинтересовались у него, и горлышко бутылки из мини бара, коснулось кожи. Такое прохладное, такое влажное от конденсата… Но попытка обхватить его ртом и сделать до сумасшествия желанный глоток, успехом не увенчалась. — Я задала вопрос, — шлепнули его по нетерпеливым губам. — Это правда?
— Да! Да! Да, госпожа! Я не вру! — в горячечном бреду выдохнул мужчина, пытаясь поймать ртом ускользающую от него воду.
— А зачем ты хотел мне угодить, Гард? — пластиковое горлышко всё же позволили зажать зубами, но поить не торопились. — Кто ты?
Необходимость отпустить столь желанную воду для того, чтобы ответить на вопрос инстинктивно вызывала протест. Но и медлить дальше было нельзя.
— Потому… что мне это нужно, — прохрипел он, переводя дыхание и, на сколько это возможно в его состоянии, заглядывая женщине в лицо. — Я по молодости тоже мотал срок. Ками-со, я бордельный.
Чаепитие
Хозяйка после борделя вернулась странная. Но Хьюмо уже был рад, что вернулась. По-хорошему, туда вообще больше не стоило соваться без поддержки министерства.
Госпожа Ордис в ночь откровений пусть неохотно, но признала, что на Роука они вышли давно, предупреждать ведомых не спешили, так как надеялись аккуратно засечь, кому и как тот сливает данные. Ведь госучреждение закрытого типа, и правда, не санаторий. Сквозь пальцы система могла смотреть на маленькие радости жизни, которые попадали в бордель, но вынести что-то вовне было довольно сложно. И уж тем более Роук не походил на дурака, чтоб пытаться вывести информацию через сеть. Нет, она явно шла через цепь посредников, которые, как правило, не знали предыдущее звено. Но черноглазый вор был первым. Приставленный к Роуку «прилипала» ничего вразумительного сказать не мог, проверка клиентов и персонала борделя тоже ничего не дала.
Сложнее было с директором. Бывшая куратор характеризовала его как «темную лошадку», с явно подчищенными на верхах анкетными данными и покровительством кого-то из высших чинов министерства. Если такой человек был, и правда, замешан… Попытка подобраться к нему поближе могла закончиться, скажем, несчастным случаем в виртуальной игровой или коротким замыканием в джакузи…
Парень сам не знал, откуда лезли такие мысли, но желание капитана Ордис пресечь опасную самодеятельность он понимал сейчас куда лучше, чем упрямую настойчивость владелицы.
— Нет, малыш, Гард Роуди… не опасен, — выдала Ками-со по возвращении с такой легкостью, что бывший агент засомневался всё ли в порядке с его въедливой госпожой. — И Роук твой ещё пригодится…
Попытку раба проверить пульс и зрачки женщина мягко, но однозначно пресекла.
— Не хмурься так, шпион, я не под наркотой и психокоррекцию мне не сделали, — заговорщически подмигнула она. — У господина Роуди, и правда, есть один… забавный секрет, но это нам скорее в плюс. И к тебе он по-хорошему неравнодушен.