— Полийчук и Вознюк, — сказал Дорошенко, заканчивая доклад, — находятся сейчас в квартире Титаренко. Наши ребята выяснили, что она бегала по всем магазинам в поисках старки. Видно, Вознюк ее нарочно послал, чтобы не мешала. Иначе какой смысл заставлять девушку разыскивать старку, которой давным-давно нет в продаже.
Батов шутливо заметил:
— А вы, оказывается, сведущи в спиртоводочных делах, если знаете, какие напитки сейчас в ходу… Не думал я, что помощник мой — поклонник Бахуса.
Шаренко дослушал обоих офицеров, затем из горки папок на рабочем столе достал фотографии:
— Посмотрите, товарищи, нет ли ваших знакомых среди этих «охотничков».
Группа по-разному одетых мужчин была заснята на опушке леса. Обилие оружия на каждом, заросшие щетиной лица, свирепые глаза.
Батов бросил беглый взгляд на фотографии — десятки подобных он держал в руках не однажды — и хотел было уже передать их Дорошенко, но тут же спохватился:
— Постойте-ка! — подошел к настольной лампе, стал внимательно разглядывать один из снимков, слегка прижмурив близорукие глаза. — Эге, да тут действительно есть знакомые. Вовк! — ткнул он пальцем в крайнего слева. — Бурлак! Оба были отпетые головорезы. А это что за молодчик? Ну-ка, ну-ка…
Дорошенко узнал человека с автоматом через грудь и форменной фуражке «УПА» с трезубцем:
— Полийчук! Точно, он!
— Полюбовались, и хватит, — шутливо промолвил Шаренко, забрав фотографию. — Только он такой же Полийчук, как я японский император…
Все разом повернулись к начальнику управления. Тот улыбнулся в ответ, снова сел в кресло. Заняли свои места и гости.
— Полийчуком он сейчас стал, после переселения из Польши в Закарпатье по липовому эвакуационному листу. Это длинная история, расскажу ее как-нибудь в другой раз… В бандитском подполье этот тип известен как «надрайонный проводник» под кличкой Лютый. Кличка у него уже которая по счету. Он их часто менял, в зависимости от места, где оперировала банда. — Шаренко взял в руки фотокарточку. — К сожалению, кто прячется под кличкой Лютого, мы пока не знаем. Полийчук, безусловно, вымышленная фамилия. Надеюсь, однако, что удастся и это установить. Фотографию мы получили лишь позавчера вместе со справкой о совершенных им злодеяниях. Руки у него, что называется, по локти в крови.
Шаренко говорил кратко, ясно. Чувствовалось, человек привык ценить время.
— С учетом всего сказанного, — продолжал он, — и того, что уже известно вам, встреча Лютого с Вознюком приобретает особый интерес. И знаете, Александр Филиппович, — обратился он к Батову, — я склонен согласиться с вашим предположением, хоть и кажется оно на первый взгляд беспочвенным. Не откажите в любезности еще раз поделиться с нами, — он обвел рукой всех присутствующих, — вашим мнением обо всей этой истории, начиная с момента задержания Вознюка и Озерова на заставе Рудакова.
Батов охотно согласился. Рассказывая, он еще и еще раз проверял свою версию.
— Видите ли, — словно в раздумье, начал он, расправляя краешек скатерти, — о Вознюке у меня сложилось определенное мнение еще со времени допроса Озерова. Уже тогда бросилось в глаза, что Стивенс завербовал и направил к нам Озерова без всякой подготовки, заранее обрекая его на провал. На Стивенса это никак не похоже. Он старый и опытный разведчик. В изобретательности ему не откажешь. Вспомните, сколько крови он нам испортил с Орлюком!
Шаренко утвердительно кивнул.
— Стало быть, размышлял я, Стивенсу нужно было, чтобы Озерова разоблачили на первом, максимум на втором допросе. Ведь он знает, что и нам пальца в рот не клади. Значит, на том и расчет строился. Озеров— только приманка. На кого? Где крупная рыба, если Озеров «живец»? По всей вероятности, крупной рыбой в планах Стивенса были мы с вами… Коль так, то во имя чего строилась комбинация?
Дорошенко не сводил с Батова глаз. Он сейчас явно гордился своим начальником, строгой последовательностью и убедительной логикой его мыслей.
В это время в кабинет вошел оперативный сотрудник.
— Разрешите доложить?
Шаренко недовольно поморщился: он внимательно следил за ходом мыслей полковника, а тут прерывают на самом интересном месте.
— Да, пожалуйста, — разрешил он.
— Я на минутку, — смутился вошедший. — Хотел доложить, что Вознюк с девушкой еще находится на месте, и спросить о дальнейших распоряжениях.
— Наблюдать! — коротко ответил Шаренко. — Как только снимутся, дать знать. Свободны!
Сотрудник вышел, и Батов продолжал: