— Я продолжу, если ответишь. Тебе же нравится, когда тебя трахают?
Карл молча отвернул голову. Готье поцеловал его шею и снова спросил:
— Я у тебя первый?
— Да. Теперь заткнешься? Ненавижу тебя.
Готье усмехнулся и продолжил двигаться, вколачиваясь все сильнее и глубже. Признание Карла распалило его сильнее, и через несколько минут он кончил. Карл коснулся своего члена, сделал пару фрикций и тоже излился. Кровать никто не испачкал, так как оба надели презервативы.
Карл хотел уйти в душ, но Готье притянул его к себе и поцеловал во влажный затылок.
— Куда спешишь?
— От тебя подальше.
— Тебе же нравится, — сказал Готье, поглаживая пальцами следы от укусов на бедрах. — Почему ты притворяешься?
Карл впервые не мог найти слов. Они поменялись ролями, что было удивительно и смешно. Если бы Карл знал, как все кончится, остался бы в Кембридже. Он выпутался из объятий соседа и ушел в душ.
Готье все еще лежал на его кровати, когда Карл вышел из душа.
— Ты все еще здесь? Иди на свою кровать.
Готье молча усмехнулся и ушел в душ.
Весь февраль Карл терпел домогательства соседа. Он часто мазал успокаивающими мазями между ног, мысленно проклиная Готье и его неутомимую похоть.
— Готье, я уронил наушник, а не просил себя трахнуть… Хватит меня лапать.
— Хватит трогать мои волосы. Я хочу спать…
— Готье, ты просил обняться, а не потрахаться… Ах… Убери руки…
— Я не буду спать с тобой в одной кровати… И в мою кровать тоже не лезь. Спи на полу.
— Готье.
— Готье…
— Готье!
Как-то Карл проснулся утром от приставаний и протяжно вздохнул: так больше нельзя. Карл лежал и смотрел в потолок, притворяясь мертвым, но Готье продолжал целовать его шею.
— Ты же уже проснулся, признайся, — прошептал Готье, трогая его член через ткань трусов.
— Давай тебе найдем другую жертву, — взмолился Карл. — Я уже не выдерживаю.
Через пару поцелуев Готье остановился и вздохнул.
— А если надо мной посмеются, как ты? Ты же сказал, что я плохо трахаюсь.
Карл повернулся боком к Готье и придал лицу самое искреннее выражение из своей коллекции.
— За этот месяц ты многому научился. Я каждый день терпел тебя у себя между ног: и утром, и после учебы, и вечером, и даже по ночам. Я давно не высыпался.
Готье поцеловал его в лоб и обнял.
— Значит, я теперь доставляю тебе удовольствие?
«Ты доставляешь мне ежедневные пытки. За что мне эти адские муки?» — подумал про себя Карл, но вслух сказал:
— Конечно. Вспомни хотя бы один раз, когда я не кончил, — Карл улыбнулся, заметив задумчивое выражение соседа. — Что тебе нравится? Найдем тебе подходящего человека. Парни? Девушки?
— Без разницы, наверное.
— Ладно. А что конкретно в теле человека тебе нравится?
Готье оглядел лежащего перед собой парня с головы до ног, и Карл стерпел его голодный взгляд.
— Твой запах.
— Что еще?
— Как ты стонешь, когда я проникаю внутрь пальцами или членом, — и Готье тут же исполнил сказанное, скользнув в трусы и направив пальцы между ног парня. Карл вцепился в его грудь, скрытую пижамой, и прикусил губу, чтобы не стонать.
— Мы говорим не обо мне… Ах… и убери уже руки…
Готье послушался и улыбнулся, наблюдая за увлажнившимися глазами и щеками, красными от возбуждения и сдерживаемых стонов.
— Что тебе еще нравится?
— Кусаться. Смотреть, как ты краснеешь, когда я делаю тебе комплименты.
— Ты мне совсем не помогаешь, — сдался Карл и поднялся, чувствуя боль в пояснице. — Лучше помажь мне спину, а то я ходить не смогу.
Готье взял тюбик, подождал, пока парень ляжет на кровать, и нежными движениями втер мазь. Они собрались на учебу и вышли из общежития в морозный холод.
— После учебы давай встретимся перед зданием универа и поищем тебе кого-нибудь, — сказал Карл. — Во сколько у тебя пары кончаются?
Глядя на лицо Готье, можно было подумать, что ему не партнера по сексу предлагают найти, а сжечь собственный дом, но Карл пригрозил, что съедет, если Готье не прекратит к нему лезть. Они договорились сходить вечером в клуб.
Парни сидели в темном помещение, прорезаемом разноцветными вспышками света, наблюдая за клубами белого дыма. Повсюду танцевали, смеялись, выпивали и болтали люди. Готье сидел с каменным лицом, наблюдая за творящейся содомией, и морщась от громкой музыки. Он казался таким неприступным и неподходящим к этому месту человеком, что Карл засомневался, что трахался именно с этим человеком. В постели Готье вел себя по-другому: он был открытым, грубым и нежным, искренним в своих желаниях. Сейчас он напоминал памятник.
— Если будешь сидеть с такой миной и ждать, ничего не случится! — прокричал ему на ухо Карл. — Пойдем за коктейлями, а потом угостим кого-нибудь.
Готье ничего не ответил и нехотя направился за парнем к бару. Карл заказал самые популярные коктейли и протянул два Готье.
— Тебе кто-нибудь понравился? — разговаривать приходилось криками, так как за музыкой и басами ничего не было слышно.
В ответ Готье огляделся и помотал головой. Карл вздохнул, не удивляясь, что этот парень за двадцать один год ни разу никому не присунул. Если бы не настойчивость Карла, он бы, наверное, умер девственником. Взяв на себя инициативу, Карл приметил за столиком неподалеку трех девушек. Карл махнул другу рукой и позвал за собой.
— Привет, девчонки. Скучаете?
Подружки переглянулись, разговаривая взглядами. Одна из них оценивающе посмотрела на Карла и его высокого, красивого, но отчужденного друга. Карл нацепил привычную маску ленивого охотника. Он поставил на столик коктейли, и Готье повторил за ним.
— Мы присядем?
— Конечно, — улыбнулась девушками с огромными кольцами в ушах и короткими темными волосами. Ее лицо светилось невинностью и благожелательностью, но подруги казались умнее и подозрительнее.
Одна много болтала и часто касалась руки Карла, а вторая оказалась такой же холодной, как Готье.
«Идеальная пара для такого человека», — подумал Карл, ловя пронизывающий до костей холодный взгляд Агаты.
Болтушку звали Пэм, а невинная милашка назвалась Никой. Готье в разговоре не участвовал, позволяя Карлу сделать всю работу. Агата тоже молчала, накручивая черные кудри на палец. Ее пальцы сверкали от большого количества колец.
— Чем занимаетесь? — спросила Агата, все чаще бросая многозначительные взгляды на Готье, но он или блуждал глазами по залу и танцующим людям, или пялился на Карла.
— Мы разводим маленьких розовых китов, — ответил Карл.
Пэм засмеялась так сильно, что уронила коктейль. Готье тут же воспользовался предлогом, чтобы оставить компанию, и вызвался принести еще выпивки.
— Надо бы ему помочь, — сказал Карл, непрозрачно намекая, и оглядел девушек, думая, какая из них вызовется, пока Ника и Пэм убирали лужу со стола.
«Пэм вряд ли пойдет: убийственная аура Готье ее напугала. Ника — добрая, так что может пойти и помочь, даже если он ей не нравится, а вот Агата непредсказуема», — размышлял Карл.
Как и ожидалось, Ника встала, чтобы пойти к бару, но Агата остановила ее безмолвным жестом. Карл подумал, что теперь Готье точно будет снизу, так как Агата не выглядела, как человек, который легко поддается на уговоры. Он мысленно пожалел друга и перевел свое внимания на подружек, думая, с кем бы сегодня поразвлечься. Ника казалась девственницей, так что ее он сразу вычеркнул, а вот Пэм выглядела как человек, который ставит чужое удовольствие выше своего.
— Твоему другу не нравятся клубы? — спросила Пэм, посматривая в сторону бара.
Готье и Агата о чем-то переговаривались, ожидая бармена. Карл проследил за взглядом Пэм и прикоснулся губами к трубочке, делая глоток. В этот момент Готье повернулся в его сторону. Даже с такого расстояния Карл разглядел в его глазах плотский голод.