Бретт кинулся на Драко, а Джона на Гарри. Через пять минут побоев они в одиночестве лежали на холодном и грязном полу.
— Еще раз к нам полезешь, останешься без своего красивого личика, — сказал Джона, пнув Драко в живот напоследок. Малфой еле сдержал стон и весь сжался.
Консервы ушли. Драко чуть не плакал, но не от боли, а от бессилия. Его глаза источали ненависть, а Гарри лежал рядом и ничего не мог сделать: третьегодки слишком сильны даже без своего предводителя. Поттер чувствовал боль во всем теле и мечтал только о том, чтобы этот день закончился. Он поднял очки и протер стекла.
— Драко, ты как?
Драко пересекся с ним взглядом и отвернулся, вытирая лицо. Он слегка всхлипывал, но быстро успокоился и поднялся. Гарри нацепил очки и сел на пол. Он смотрел на опущенные плечи Малфоя, на грязную форму и растрепанные волосы. Все руки и ноги у обоих сверкали синяками — лица почти не пострадали.
— Забудь, что ты видел, — сказал Драко глухим голосом.
— Надо сказать тренеру.
Поттера будто пронзила стрела: Малфой смотрел так, будто Гарри что-то сказал про его мать. Не хотел бы он вставать на пути у Драко.
— Я сам разберусь, — Драко выпрямился и отряхнул форму: он вернул себе спокойное лицо. Гарри не думал, что Малфой так любит своих друзей.
Драко быстро собрался и сказал на прощание:
— Спасибо.
Дверь закрылась. Гарри понял, что до сих пор сидит на полу и поднялся. Он размышлял, за сколько сможешь восстановиться и продолжить тренировки, смотря на поцарапанные руки в синяках — их и раньше хватало. Бинты валялись на полу, поэтому пришлось достать чистые.
Он прошел мимо кабинета тренера и не стал рассказывать про драку, как Малфой и просил. На выходе из спортзала Гарри встретил девушку. Когда она повернулась, Поттер ее узнал.
— Привет, — сказала Панси. — Драко еще не ушел?
— Ушел недавно.
Панси погрустнела.
— Вообще, я ищу Кевина. Он на звонки не отвечает.
— Ты не знаешь?
— О чем? — Панси выглядела спокойной, хоть и немного удивленной.
— Кевин в больнице. Он подрался с Консервами, — сказал Гарри. — Точнее, с третьегодками.
Панси помрачнела.
— Я знаю, кто такие Консервы. Но почему он это сделал?
Гарри покраснел. Он точно не хотел быть Амуром и распространяться о чувствах Кевина. Возможно, Панси еще об этом не знает.
— Пусть он лучше сам тебе скажет.
— Ты знаешь, где он? — Гарри объяснил. — Съездишь со мной?
Этого Поттер не ожидал. Он сжал лямку сумки, не зная, что сказать.
— Ты же Гарри? — сказала Панси, заметив его шрам на лбу. Поттер тут же спутал челку. — Кевин про тебя рассказывал. Я буду благодарна, если ты проводишь меня к нему.
Гарри согласился. До больницы они добрались на такси. Панси весь путь хмурилась и кусала губы. Когда они вошли в палату, девушка обернулась к Гарри и сказала:
— При свидетелях я его убивать не стану, так что останься.
— Убивать?
Панси вошла в палату, сжимая кулаки, и увидела Кевина. Он лежал к ним спиной, поэтому сломанную руку девушка не увидела. Она больно ткнула его куда-то в спину, от чего Кевин дернулся и повернулся с сонным лицом. Панси открыла рот и заметила руку.
— Ты…
Гарри мялся у входа, наблюдая за друзьями со смущением.
— Панси, — обрадовано и в то же время виновато сказал Кевин.
— Почему не отвечал на звонки? — злость испарилась из ее тела и голоса. Панси удивилась и расстроилась.
— Мне было стыдно, — признался Кевин, отводя взгляд. — И я не хотел, чтобы ты видела меня таким слабым.
Девушка вздохнул и села.
— Зачем ты подрался с этими придурками?
Кевин молчал, но тут заметил Гарри.
— Поттер, а ты чего тут?
— Панси попросила.
— Он мой свидетель, — сказала девушка. — А ты не переводи тему, иначе я у Гарри все узнаю.
— Он не расскажет, — сказал Кевин. — Да, Поттер?
— Я лучше пойду. Выздоравливай.
Гарри открыл дверь и услышал в спину:
— Спасибо, что зашел.
Это прозвучало так искренне и дружелюбно, что Поттер даже обернулся, чтобы увидеть выражение лица Кевина. Одиннадцатый ему улыбнулся, сверкая отверстием на месте переднего зуба, и помахал. На щеках Кевина выступили знакомые ямочки.
— Удачи, — сказал Гарри, кивнув на Панси, которая сидела к двери спиной.
Кевин ему подмигнул. Дверь закрылась.
Как легко было делить мир на черное и белое, когда он учился в Гриффиндоре. Слизеринцы однозначно числились в злодеях, и не хотелось даже думать, что они такие же подростки, что у них семьи, друзья, любовь. И что они способны защищать любимых так же, как гриффиндорцы. Каким же высокомерным казался Гарри сам себе, разделяя мир так топорно и убого. Он подумал о Консервах, у которых наверняка случилось много плохого, раз они вели себя так по-скотски, но ведь живут на свете люди, которые совершают ужасные вещи не от плохой жизни.
Поттер шел домой пешком и размышлял, пока мимо проносились облака, машины, люди.
Неделя шла своим чередом. Все синяки почти зажили, кроме большого на животе. Драко носил компрессию на ногах и руках, поэтому ничего видно не было. Гарри даже удивлялся, как Малфой сохраняет свое лицо и не кривится после каждого удара и паса от боли. Поттер иногда хватался за бок, где желтел огромный синяк. Они все так же тренировались к первому матчу. Джона и Бретт подкалывали Малфоя, но он их игнорировал. Его лицо превратилось в маску, исчезли даже вспышки агрессии. Гарри переживал за него, но ничего не говорил, понимая, что Драко редко идет на откровенность. Он не хотел отпугивать Малфоя.
Поттер ждал ночной тренировки, где как раз была подходящая атмосфера, но Драко сказал, что до первого тура будет занят. Оставалось только ждать. Гарри каждый день навещал Кевина в больнице, все больше себе поражаясь. Оказалось, одиннадцатый не такой уж и плохой человек. Поттер принес ему настольные игры, в которых не нужны обе руки, а иногда к ним присоединялись другие сокомандники. Забини, Карл и Томас часто навещали друга. Драко же в больнице не появлялся, но Кевин ничего про него не спрашивал. Неделя получилась странной и молниеносной.
Однажды Гарри вошел в палату, не постучавшись, и увидел, как Панси кормит Кевина с ложки. Одиннадцатый покраснел и подавился, но быстро пришел в себя.
— Левой неудобно есть.
Поттер усмехнулся. Кажется, Панси пока не узнала о чувствах друга, поэтому не понимала, в какую ситуацию попала. Девушка отложила ложку и достала вибрирующий телефон.
— Ой, забыла. Мама просила помочь, так что я побегу, — она чмокнула Кевина в щеку, помахала Гарри и убежала.
Кевин коснулся щеки и отвернулся, сдерживая улыбку и слегка хмурясь. Гарри сел рядом.
— Она замечательная, правда?
— Да, — легко согласился Гарри. — Через два дня сдаем тест и едем на турнир.
Кевин кивнул и посмотрел в окно. Он выглядел задумчивым и напряженным.
— Что-то Драко давно не заходил, — Кевин посмотрел на Гарри. — Ты ничего странного не заметил? Не хочу, чтобы он пострадал из-за меня.
Гарри смутился. Он никому не рассказывал про драку с Консервами, как Драко и попросил. Наверное, Кевину тоже лучше не знать.
— Драко вспыльчивый и может действовать необдуманно, — вздохнул Кевин. — Он умный говнюк, не спорю, но редко думает о последствиях.
— Кто-то тоже редко думает о последствиях, — сказал Гарри, кивая на сломанную руку.
— Не спорю, — улыбнулся Кевин, сверкая дыркой от зубы. — Мне нравится, что ты такой честный.
— Не такой уж я и честный. В прошлую поездку меня не отпускали, поэтому я подделал подпись, за что получил.
Кевин засмеялся.
— Теперь я понимаю, почему Карл к тебе прилип. Он самый проницательный из нас — видит людей насквозь, — сказал Кевин, отодвигая поднос с едой. — Я тут смотрю прошлогодний матч Лисов против Кабанов. Посмотришь со мной?