Гарри сидел и внимательно слушал, а его плечи все больше опускались. Он наконец-то начал понимать, что от него хочет тренер. Оливер говорил ему нечто похожее, и теперь Гарри думал, что тратил время до знакомства с тренером Диггори, а не за последний месяц. От переполняющих чувств он вскочил и с улыбкой посмотрел на Седрика.
— Я понял, тренер, — сказал он. — Пойдемте играть.
Седрик сначала удивился, а потом улыбнулся. Это была их общая победа.
Наступил июль. Гарри с грустью думал о своем дне рождения. Каждый год он пытался отпраздновать свое появление на свет, и каждый год что-то случалось. В основном, по вине Дурслей. Гарри иногда думал, как бы проходил этот праздник, если бы его родители не погибли. У него же даже не было их фотографии. Все, что он знал: маму звали Лили, а папу — Джеймс.
Сегодня тренер Диггори решил провести тренировку на улице. Гарри радовался возможности понежиться под теплыми солнечными лучами, подышать свежим воздухом. После пробежки ребята собрались вместе для разминки. Гарри стоял в отдалении и смотрел в спины своих новых товарищей. Он заметил, что Драко на тренировку не пришел.
Тренер как раз отмечал в списке присутствующих:
— Забини.
Капитан поднял руку.
— Поттер.
— Здесь.
— Малфой.
Никто не отвечал. Тренер поднял глаза и оглядел ребят.
— Где Драко?
Номер шесть — Гарри узнал, что его звали Дин, — обратил на себя внимание:
— Драко заболел.
Тренер Диггори нахмурился и поставил отметку. Тренировка продолжилась, и, на удивление, без Малфоя к Гарри никто не цеплялся. Но на сближение тоже никто не шел. Быть новеньким в устоявшемся коллективе оказалось тяжелым испытанием. Гарри привык, что во время тренировки они с друзьями перешучивались, обсуждали планы на лето и учебу. Слизеринцы делали то же самое, но Поттера в разговоры не включали. И Гарри не знал, как ему заслужить доверие команды.
— Поттер, — Гарри подскочил при звуке своей фамилии и посмотрел на тренера. — Ты работаешь в паре с Дином.
Гарри посмотрел на то, как исказилось лицо номера шесть. Они еще не работали с ним в паре, поэтому Гарри подумал, что это шанс проявить себя и завести друга. Дин кинул ему мяч.
— Ты подаешь, я отбиваю, — сказал он.
Ладони вспотели. Гарри привык атаковать, а не подавать, но спорить не стал. Он попытался вспомнить, как подавали все известные ему связующие. Рон всегда требовал от сокомандников прыгать выше и бить сильнее. Он сам решал, каким будет пас, и чужое мнение не спрашивал. У Драко была другая тактика. Гарри видел, какой серьезный взгляд становится у Малфоя, как он смотрит на соперников и напарников, анализирует. Драко подстраивался под команду, иногда подходил после паса и задавал вопросы. Связующий — это сердце и мозг команды. Он тот, кто подает мячи, а Гарри всегда играл роль того, кто забивает очко.
Он никогда не стремился быть связующим и нести ответственность за всю команду. Ему нравилось видеть растерянные лица соперников и обниматься с друзьями, а сложный анализ и стратегии Гарри не интересовали.
Дин отошел от сетки и выжидательно посмотрел на Гарри. Мяч взлетел вверх, Дин сделал пару шагов и ударил. Так Гарри сделал около десяти пасов и думал, что получилось неплохо, но по лицу шестого нельзя было понять: он вечно корчил рожу.
— Я нормально подаю? — спросил Поттер, чувствуя, как пересохло в горле.
— Посредственно.
Гарри сжал мяч.
— А как нужно?
Шестой взял бутылку с водой, сделал глоток и настороженно посмотрел на Поттера. Гарри ждал пояснений, а Дин сомневался. Тут он что-то решил, поставил бутылку на землю и подошел к напарнику. Поттер передал ему мяч.
— Вставай. Я буду подавать, а ты смотри.
Гарри встал на место Дина, проследил за полетом мяча и прыгнул. Удар получился смазанным, и мяч едва перемахнул через сетку. Дин взял новый мяч из корзинки. Остальные игроки занимались своими упражнениями: кто-то тренировал пасы, кто-то пытался подняться с земли, не уронив мяча, а кто-то бегал.
Стояла безветренная погода, поэтому Гарри изрядно вспотел. Он отошел попить воды и вернулся к Дину, чтобы услышать его комментарии.
— Я не так хорошо подаю. Тебе бы лучше у Драко поучиться, но он вряд ли будет тебе помогать, — сказал шестой.
Гарри поджал губы.
— Почему вы так ко мне относитесь?
Дин подбросил мяч и стал отбивать его пальцами, проигнорировав вопрос. Гарри понял, что игра в паре закончилась, и подавать ему никто не будет. Он со вздохом взял мяч из корзинки и лег на землю, чтобы выполнить упражнение. Тренер Диггори молча наблюдал за их парой и делал пометки.
После тренировки все засобирались. Гарри грустным взглядом проводил сокомандников, слушая, как они планируют посидеть в кафе. Даже если бы они дружили, у Поттера все равно не было бы денег на это мероприятие, но он обрадовался бы и формальному приглашению.
Если бы здесь был Рон, он бы нашел с ними общий язык. Ему бы помешало только то, что он на дух не переносит слизеринцев. Гарри собрал все мячи и подошел к тренеру. Седрик смотрел в небо на пролетающий мимо самолет, а Гарри смотрел на тренера: на то, как развеваются каштановые волосы от легкого ветерка, на крепкие плечи, на тонкие пальцы, держащие ручку и планшет с бумагами.
Гарри закрыл глаза и вдохнул свежий воздух, наслаждаясь опускающейся на землю прохладой. Команда давно ушла, и они остались вдвоем.
— Вам надо было взять Рона, — с грустью сказал Гарри. Тренер повернулся на звук. — Он обожает волейбол, просчитывает стратегию, умеет играть в команде.
Седрик внимательно посмотрел на Поттера, но юноша избегал его взгляда.
— Мы взяли тебя, потому что у тебя тоже есть свои уникальные качества, — сказал тренер, подойдя к волейбольной сетке. — Не думаю, что Рон любит волейбол так же, как ты. Я даже не могу предположить, о ком ты говоришь.
— Парень с рыжими волосами. Не помните?
Седрик задумался. Его лицо просияло от догадки.
— Тот недовольный мальчик?
— Мы уже не мальчики, — возмутился Гарри.
Седрик засмеялся и отдал планшет с ручкой, а сам принялся складывать сетку.
— Быть ребенком — не стыдно. Это золотая пора, когда у вас полно свободы и почти никакой ответственности. Наслаждайся.
Гарри подумал о Дурслях и промолчал. Он не стал спорить про золотую пору.
— Рон хочет победить. Он не наслаждается игрой, как ты, — сказал тренер Диггори спустя минутную паузу. — Я делаю ставку на тех, кто обожает саму игру. Если Рон не будет выигрывать, он бросит волейбол рано или поздно.
— Я не согласен, — сказал Гарри, нахмурившись. — Мы с детства с ним в одной команде. Вы бы видели, как он старается.
— Гарри, я не говорю, что он не старается, — тренер встал с сеткой в руках и положил ее в корзину с мячами. Седрик покатил корзину к школе, а Гарри поспешил следом. — Я всего лишь отвечаю на твой вопрос. Возможно, я ошибаюсь, не спорю, но я склонен доверять интуиции.
После того, как они убрались в зале, тренер вернулся к себе в кабинет. Гарри зашел следом и сел напротив.
— Как тебе команда? — спросил Диггори. — Вижу, ты еще ни с кем не подружился.
Гарри сел поудобнее, замечая тянущую боль в мышцах — приятная и знакомая боль, говорящая, что он старался.
— Мы еще недавно были врагами.
Седрик прыснул.
— Это волейбол, а не война. Нормальная практика, когда состав команды меняется.
— Они меня ненавидят.
Тренер печально улыбнулся и поднялся с места. Он позвал Гарри с собой. Они поднялись на первый этаж, прошли мимо учебных кабинетов и остановились в зале со стеклянными витринами. Гарри с восхищением смотрел на кубки, медали и грамоты, которые выиграли ученики Слизерина. Он подошел ближе и стал читать таблички.
— Вот тут награды за волейбол, — сказал тренер Диггори, подойдя к трем витринам. — В Слизерине его любят, как видишь.
Гарри вспомнил тренерскую каморку в Гриффиндоре, где в небольшом шкафу стоял один кубок, медали и две грамоты. Здешние масштабы не шли ни в какое сравнение.
— Посмотри на годы.