Кусаю губу, стараясь прекратить скулить, но слезы уже текли по холодным щекам.
На кого я так злюсь?
Мямлю, стараясь дышать через нос:
- Ну, пусти меня уже.
И вновь. Вновь дайте мне умереть. Ибо я не переживу такого позора.
Вот она - я. Стою перед ненавистным врагом, вся такая решительная, но в следующую секунду готова упасть на колени, умоляя меня отпустить.
И действительно: мои колени соединяются, поэтому ладонь парня скользит к локтю, потянув меня наверх. Стою. Дилан сохраняет между нами расстояние, когда я выпрямляюсь, смахивая с глаз слезы. Не смотрю на него.
Смех льется из комнаты Зои, поэтому я хмурюсь, поворачивая голову в сторону её двери. Слышу раздражительный вздох. Дилан роется в кармане штанов свободной рукой, опуская ту, в которой по-прежнему сжимает мой локоть. Я медленно перевожу глаза на него, видя, как парень достает оранжевого цвета баночку. Зажимает край крышки между зубов, открывая.
- Ладонь, - говорит сквозь зубы.
Я моргаю, шмыгая носом. Дилан щурится:
- Блять, вытяни ладонь!
Вздрагиваю, выполняя. Поднимаю свободную руку ладонью вверх. Дилан что-то ворчит, высыпая одну капсулу. Я рассматриваю ее. Обычная. Белая.
- Глотай, - его приказной тон становится только жестче. Я поднимаю глаза, недоверчиво щурясь.
- Господи, это не отрава, - он будто читает мои мысли.
Я изогнула бровь.
- Если бы я хотел прикончить тебя, то придумал бы что-нибудь занятней, - уверяет.
- А, ну, да, - слабо шепчу, заставляя губы шевелиться. - Что это?
- Успокоительное.
Хмурюсь:
- Хочешь споить меня? Я вполне себя контролирую! - кричу, и Дилан усмехается. Прикрываю глаза от раздражения:
- В любом случае, я не могу проглотить без воды!
- Они легко глотаются.
- Я не смогу.
- Возьми её в рот, Черри!
Передергивает. И, кажется, не только меня. Дилан облизнул губу, моргая.
- Думаю, тебе таблеточка тоже не помешает, - язвлю, кладя капсулу в рот. Мое сердце готово выпрыгнуть из груди, разорвав её. Я и правда вышла из себя.
Сжимаю глаза от неприятного чувства, когда глотаю капсулу, вздыхая, ибо ощущаю, как она скользит по горлу. Поднимаю голову, уставившись на Дилана:
- На этом все? - не сдерживаю нервный смешок, когда парень непринужденно кивает, отпуская мой локоть. Я чувствую боль, понимая, что завтра на коже наверняка останутся следы от его пальцев.
- Эй, - Дилан закрывает баночку, сунув в карман. - Иди спать.
- Спать?
Сейчас только десять утра? Какой, простите, нахер, спать? Он точно рехнулся.
- Да, - вздыхает, сунув обе руки в карманы. - Сейчас начнется “взрослое” кино. Не для детей, если ты понимаешь.
Фыркаю Дилану в лицо, проходя мимо, и направляюсь обратно, в свою комнату.
Парень закатывает глаза, но не отворачивается и не двигается с места, пока я не закрываю за собой дверь, бросив взгляд на него.
Кретин.
Сажусь на кровать.
Я сегодня плохо спала, но, не думаю, что мне удаться уснуть сейчас, когда во мне бушует столько эмоций.
- Фух, - такой тяжелый выдох, что, кажется, я избавилась от всего кислорода в легких.
Столько злости.
Хмурюсь, моргая. Смотрю в пол, перебирая пальцами.
Усталость. Так резко накатила, сковав все тело. Касаюсь рукой лба. Глаза отекают так, что хочется закрыть их. Нет сил даже моргать. Пытаюсь дышать. Сжимаю глаза.
Тело слабнет. Ноги. Я их не чувствую. Сердце. Его удары становятся реже, но сильнее, отдаваясь в ушах. Давление в голове.
Ложусь на подушку, сгибая ноги в коленях. Дыхание становится ровным.
Ни одной мысли.
“Успокоительное”.
Нет сил хмурить брови.
Что он мне дал?
Мышцы живота сводит. Комната перед глазами начинает качаться, когда я прикрываю глаза, сдаваясь.
И ничего больше не остается.
Только боль в районе локтя и шум дождя.
***
Стук в дверь. Один, но громкий.
Зои закатывает глаза, пытаясь приклеить накладные ресницы, стоя у зеркала:
- Милый, откроешь?
Томи отрывается от телефона, с выдохом поднимаясь с кровати, и шаркает ногами, подходя к двери.
Открывает.
Дилан держит одну руку в кармане темных штанов. Томи изогнул бровь, улыбнувшись:
- Что-то хотел, чувак? - складывает руки на груди, уверенно уставившись прямо в глаза гостя.
Край губы Дилана дрогнул.
Один замах.
Удар.
========== Глава 17. ==========
***
Холодный.
Сухо.
В моем горле сухо.
И если бы не этот факт, то я спокойно доспала бы до утра.
Сажусь на кровати, слыша глухой шум дождя за окном. Оно по-прежнему открыто настежь. Ветер все еще сильный, поэтому в комнате холодно. Но я не думаю о том, что стоит закрыть окно.
Пить. Просто хочется пить. Плевать, что я не ела толком. Дайте мне воды.
Слезаю с кровати, понимая, что все тело вялое и какое-то “не мое”. Пытаюсь сделать шаг, но это дается с трудом. Обнимаю себя руками, потирая плечи.
Действительно холодно.
Открываю дверь, мысленно дав себе подзатыльник, ведь не заперлась.
В коридоре темно. Слышен лишь шум воды в ванной. Понятия не имею, сколько сейчас времени.
Невольно смотрю в сторону комнаты Зои. Раскрытая настежь дверь привлекает внимание и вызывает множество вопросов, ведь сестра никогда не оставляет комнату открытой. Подхожу ближе и заглядываю внутрь. Тишина. Пусто. Ни её, ни Томи нет.
Слабо улыбаюсь, чувствуя себя раскованней. Направляюсь к лестнице, щурясь, ведь плохо вижу. Приходится держаться за перила, чтобы не упасть. Ноги по-прежнему какие-то слабые.
Спускаюсь вниз, идя в сторону кухни. Тускло горят две лампы, приделанные над плитой. Мое сонное лицо опухло, поэтому, кого бы я ни встретила, сразу прошу прощения за инфаркт. Но мама, нервно курившая возле окна, не пугается меня.
Стоп.
- Ты куришь? - это все, что я смогла выдавить из себя.
Женщина явно не торопится объясняться:
- Тебе лучше? - затягивает, а до меня только доходит, что моя шея ничем не прикрыта. Начинаю чесать её, наклоняя голову:
- Да.
- Хорошо, - затягивается, выпуская дым. - Отец не звонил?
- А он уходил? - я понимаю, что мать избегает расспросов.
- Я его со вчерашнего вечера найти не могу, - облизывает губы, качая головой.
Что ж, ясно. Мать нервничает, думаю, ей можно простить курение. Хотя, это все равно не выход, как мне кажется.
- Эм, - подхожу к раковине, чтобы выпить из-под крана. - А где Зои?
Мать тяжко вздыхает:
- В больнице.
Я моргаю, подняв голову:
- Чего?
- Только не делай вид, что не слышала, что здесь происходило. Даже я, сидя в своем кабинете, в другом крыле дома, услышала, - ворчит женщина, видя, что сигарета кончается.
Я вытираю мокрые губы тыльной стороной ладони:
- Я не понимаю… - шепчу. - Томи ей что-то сделал?
- Господи, Чарли, - мать роется в телефоне, вытаскивая вторую сигарету из упаковки, хотя я не уверена, что она вторая. Она все смотрит в окно, пытаясь разглядеть что-нибудь за слоем дождя:
- Дилан сломал нос Томи.
Хлопаю глазами, крутя ручку крана:
- Чего?
Мать не отвечает, достав спички из ящика. Она знает, что я хорошо расслышала, поэтому теперь все её внимание отдано дождю.
Хмурю брови, открывая рот:
- Ну, а, - нервно потираю руки. - Почему? Томи его разозлил?
- Зои говорит, что Дилан сам пришел и врезал. Правда, первый удар был не таким сильным, поэтому Томи ответил ему, но второй его свалил, - женщина затянула дым в глотку.
Ужаснулась. Нет, не потому, что кто-то дрался, пока я мирно спала.
А потому, что я улыбаюсь. Стою, не в силах убрать улыбку с лица. Одна мысль о том, что этот ублюдок корчился от боли дарит сладкое наслаждение.
Черт, и почему именно в такой момент я спала, как убитая?
“Успокоительное”.
“Иди спать. Сейчас начнется “взрослое” кино”.
Я пускаю смешок, чем вызываю непонимающий взгляд матери. Теряюсь, кусая губы: