– «Идти»?
– Да, это всё, что нужно было сделать. Большое Вам спасибо. Если торопитесь, не смею Вас задерживать.
– Ну, знаете, – Бруно упёр одну руку в бок, – Вы меня заинтриговали, а теперь гоните прочь. И что всё это значит? Зачем Вам пыль?
– Это моё увлечение.
– Нет, поправочка: пыль это МОЁ увлечение.
– Ха-ха! Мне нужна не вся пыль, а только её часть. Хотите взглянуть? Это в мастерской мужа.
Собеседница вела себя довольно естественно, не считая странной походки. Чуть помятая одежда, наспех собранные волосы, никаких ломанных движений. Бруно кивнул.
– Идёмте, – женщина открыла увесистую дверь, ведущую в ювелирную мастерскую, – Ваша малышка до сих пор носит очки? Оправа держится хорошо?
– Малышка… а, Вы говорите о Мирабель?
– Ага, – Ребекка показала пальцем на глаза, – Вы приходили за заказом. Просили сделать дужки как можно легче, чтобы ей носик не натирало. В итоге Хосе сделал комбинацию из золота и стали.
– А… я, да, приходил, да, – одно упоминание имени Мирабель выбило Бруно из колеи, – Ей удобно, всё в порядке.
– Славно. Пусть бережёт их, а то я, увы, не починю. Только и могу, что продолжать хобби моего мужа, – устроив пакетик на столе, женщина вооружилась магнитом, – Так-так… Поводим здесь и здесь, и… Вуаля!
Бруно подошёл поближе. На магните остались какие-то мелкие чёрные частички:
– Что это?
– Метеориты, сеньор Бруно. Маленькие метеориты.
– Что, прямо… – предсказатель показал пальцем наверх, –Прямо оттуда?
– Ага, – будто бы и не замечая его смятения, Ребекка достала из-за стола армию ситечек.
– Нет, подождите… Подождите, как такое возможно?
– Они просто падают, – мягко повела плечом собеседница, – Но примагнитились только металлические. А я хочу поискать и остальные.
– Есть ещё какие-то?
– О, да, – Ребекка сняла обрез ткани с какого-то прибора, при ближайшем рассмотрении оказавшимся микроскопом, – Умеете пользоваться? Образец уже там. Сбоку колёсико. Смотрите одним глазом, колёсико наводит резкость.
Не так-то просто сохранять серьёзное лицо, если тебя распирает любопытство. Бруно сделал так, как ему объяснили, и увидел нечто удивительное: крохотные зеленоватые шарики, похожие на стеклянные бусинки.
– Это тоже… метеориты?
– Да, сеньор Бруно. Они не всегда зелёные, если интересно, вон в той коробке есть и другие образцы.
– Невероятно, – наконец, признал предсказатель, – И Вы сами нашли их, просто просеивая… пыль?
– Именно.
– Мира будет в восторге, когда… – он запнулся, – То есть… Я хотел сказать, что таким здорово было бы поделиться с младшим поколением. Столько удивительного в самой обычной пыли с крыши.
– Это низко и подло с Вашей стороны.
– Простите? – не имея понятия, чем мог обидеть собеседницу, выкатил на неё глаза Бруно. Ребекка улыбалась:
– Ну как же. Я ведь сумасшедшая не меньше вашего. Не делаю ничего полезного, просеиваю пыль, нахожу в ней то, что никак нельзя использовать.
– Низко и подло как раз с Вашей стороны думать, что я такой недалёкий.
На этот раз удивилась она:
– Вы незаурядный человек, сеньор Бруно. Прошу Вас, расслабьтесь. Я не желаю дурного и догадываюсь, зачем Алма прислала мне в помощники именно Вас.
– Я не…
Ребекка усмехнулась:
– В моей жизни было счастье. Его звали Хосе, и я не предам его память. Не после всего, что мы с ним пережили.
– Пережили? – Бруно даже не пытался притвориться, что не знает деталей. Всевозможные кривотолки горожан и сплетни никогда не были ему интересны.
– Хосе был моим кузеном. Мы выросли вместе и полюбили друг друга. Семья проклинала нас на чём свет стоит, и пришлось переехать на окраину. Старики твердили, что мы породим слабоумных игуан, а не детей, однако, – Ребекка развела руками, – Я оказалась бесплодной. Нас даже в церкви не венчали, просто сделали вид, что у нас не существует.
– И… и как вы выжили? – Бруно казалось, что перед его глазами несётся череда крохотных метеоритов. А он ещё клял свою судьбу.
– Мы были друг от друга, смогли смириться. Хосе выучился обработке металлов, и через пару лет к нему потянулись. Мастерству и искусству чужды условности, как и красоте. И мы были счастливы. Понимали друг друга с полуслова, а если и ссорились, то быстро мирились. На склоне лет он увлёкся метеоритами, – всё это время Ребекка аккуратно просеивала пыль через ситечки, легонько постукивая по ним кончиками пальцев, – И мы частенько засиживались допоздна, разглядывая находки. Иногда мне очень его не хватает.
– Мне… так жаль, сеньора Делано. Искренне жаль, – Бруно настолько растерялся, что сводил и разводил пальцы на руках.
– Признаться честно, и устала от сватовства Хуаниты и попыток меня исправить, – она смахнула снова полезшую в глаза прядь, на секунду напомнив предсказателю норовистую лошадь, – Я хочу жить и умереть грешницей и чудачкой, если Богу что-то не нравится, он в любой момент может прибрать меня к себе и побеседовать лично.
Бруно не сдержался и фыркнул:
– Для такого шага ему придётся набраться смелости… Как там находки?
– Думаю, что-то есть. Пожалуйста, подайте мне вон ту плоскую чашку и стек.
Предсказатель терпеливо ждал, пока хозяйка дома извлечёт крошечные артефакты из космоса и настроит микроскоп.
– Раз Вы пришли не свататься и помогли мне, я больше не задерживаю Вас, сеньор Бруно, – произнесла Ребекка с улыбкой.
– Второй раз это не сработает, я слишком хочу узнать, что там попалось, – предсказатель хмыкнул, скрестив руки на груди.
– Всё никак не сделаю комплимент Вашему новому пончо. Связано с большой любовью, это видно.
– Подарок от Мирабель.
Женщина подняла на него янтарно-карие глаза и не сказала ничего. Даже не удивилась. Тон, в котором была произнесена фраза, сообщил ей всё, что нужно.
На секунду Бруно испугался:
– Сеньора Делано…
– Да Вы везунчик! Синие попадаются редко, – Ребекка отстранилась от микроскопа, приглашая поглядеть на находку. Это был синевато-голубой шарик с тёмной вершинкой на конце.
– Потрясающе, – шепнул предсказатель.
– Я тоже так думаю.
На этот раз контекст уловил уже Бруно. Сеньора Делано напоминала ему зверя, побывавшего в силке человеческого презрения, и теперь величественно взиравшая на собрата по несчастью. Сама того не ведая, Алма нашла для сына не невесту, а надёжного союзника.
– Сеньора Делано, – спохватился Бруно, уже собравшийся было уходить.
– Да? Можете звать меня Ребекка, если хотите.
– Ребекка, я подумал, что… если подобрать для Ваших находок стёкла, подобные тем, что есть в микроскопе, можно было бы делать из метеоритов что угодно, вплоть до украшений.
Хозяйка дома застыла на месте, а затем, совершенно не смущаясь, смачно выругалась. У Бруно аж дух перехватило от такой вольности: новая знакомая с её историей и чаяниями была всё равно что освежающий тропический муссон.
– Будь я проклята, если это не гениально! Можно сделать, допустим, сферу, с обратной стороны подклад, и всё это запаять… Сеньор Бруно, если всё получится, я непременно сделаю Вам приятный подарок.
– Боюсь, я не ношу украшения.
– Это не беда, – Ребекка упёрлась бедром от дверной косяк и вдруг задорно подмигнула, – Найдёте того, кто любит.
Бруно почувствовал, что краснеет, и кашлянул:
– Если моя помощь больше не требуется, я…
– Да-да, всего наилучшего. Ещё раз большое спасибо за помощь, – махнула рукой женщина и развернулась. И только сейчас предсказатель увидел то, что скрывала длинная юбка и умелая походка, показавшаяся ему танцующей: изувеченную полиомиелитом ногу.
Вот почему сеньора Делано не могла сама забраться на крышу, но это было неважно, поскольку сегодня Бруно встретил по-настоящему сильную женщину, которая не спасовала ни перед чем, когда решила бороться за своё счастье.
И у неё было, чему поучиться.
========== Глава 32 ==========