– Сколько угодно, – проворчала сестра, чмокнув его в макушку, – Как в старые добрые времена… Колтун. Серьёзно?
– Прости.
– Брунито-о-о, – пальцы сестры принялись распутывать неожиданную преграду.
– Извини. Я никогда не считал себя красивым.
– А потом крысам просто понадобилось гнездо?
Он усмехнулся:
– Если и так, я не в курсе.
– Балбес, – она фыркнула, перебирая курчавые пряди, – Скажи, что за игра у вас с Антонио? Он так много с тобой разговаривает, я прямо не нарадуюсь.
– В детективов. Он придумал снимать следы Вишнёвой тени при помощи кальки.
– Ох, а это безопасно?
– Не волнуйся, я слежу за ним.
– Точно, чего это я, – сестра живо отогнала от головы новое облачко, – Мы же прогнали ту штуку.
– Конечно, – Бруно не хотелось лгать, но пришлось: кроме него и Алмы никто не знал о возвращении Вишнёвой тени. Свадьба Долорес стала эдаким рубежом в жизни семьи Мадригаль: «сыграем свадьбу – скажем».
– Может, тебя подстричь? – спросила повелительница погоды, склоняясь над его плечом и зажимая часть волос указательным и средним пальцами, обозначая длину, – Вот на столько?
– Нет.
– У, какой непреклонный. Но я тебя побрею.
– Только подровнять.
– Что, и крысиные усики оставить?
– Смилуйтесь, сеньора, Вы меня отмыли, если ещё сбреете усики, мои серые друзья выгонят меня из башни.
«У тебя вкус кофе. И мягкие усы». Его личный кошмар полуночи.
– Сделала больно? – увидев, что он дёрнулся, нахмурилась Пеппа.
– Нет, порядок. Просто… Вспомнил кое-кого.
– А, никак, ту очаровательную вдову, Ребекку? – подмигнула сестра, – Слыхала, ты ходил к ней на днях.
– Она обещала принести кое-что на свадьбу, у этой сеньоры занятное хобби. Покажет, если получится.
– А знаешь что? Зайди за ней.
– Пеппа.
– Что?
– Ребекка преданна своему покойному мужу, и её позиция не изменится.
– А… А ты?..
Предсказатель покачал головой:
– Она славная, и, думаю, мы могли бы стать друзьями. Только не говори мамите, а то с неё станется снова искать мне пару.
– Мама просто хочет всем счастья, – пожала плечами Пеппа. Легко ей говорить: абуэла сразу была в восторге от Феликса и не гонялась за дочерью, чтобы найти той жениха.
– Иногда её методы похоже на диктатуру.
– Хвост.
– Хвост?
– Да. Завяжу тебе хвост, – Пеппа меняла темы под стать настроению: резко и неожиданно, и порой приходилось приспосабливаться.
– Я не думаю, что мне пойдёт.
– Глупости. В детстве тебе шла короткая стрижка. И твои щёчки – прямо бунуэлос.
– Это тогда я был бы бунуэлос. Теперь я – медленно обвисающий бунуэлос.
– Ты хотел сказать, практически недвижимый бунуэлос, конечно? – рыжая Мадригаль приподняла волосы у него на лбу, – Гляди. Седых почти нет. Ты был практически таким же в день, когда пропал. В чём твой секрет?
– Да просто крысы вили гнёзда в моей голове, ничего такого… Ай!
– Балбес, – сестра игриво шлёпнула его краешком гребня, – Ты в курсе, что я намерена тебя переодеть?
– Ты шутишь.
– Ни сколько.
– Пеппа, это слишком, – приготовился к сопротивлению младший из тройни Мадригаль.
– Только на этот вечер. Ради Долорес. Ну пожа-а-а-а-луйста! Когда ты увидишь то, что это будет, ты не сможешь отказаться.
– Признаю, заинтриговала. Удиви меня.
– Вуаля, – подойдя к шкафу, Пеппа вытащила оттуда костюм, от которого у Бруно перехватило дыхание.
– Это же… это же папина одежда, – предсказатель заморгал, пытаясь справиться с нахлынувшие чувствами, – И мамита разрешила?
– Ага, – довольно кивнула рыжая Мадригаль, – Сказала, ради такого дня не жалко. Но ты всё равно будь аккуратнее, ладно?
– Спрашиваешь!
– Иди, примерь, если вдруг сядет не так, я подметаю.
***
– Надеюсь, мама его там не убила, – поделился переживаниями за дядю Камило, – Они уже два часа не выходят.
– Кам-Кам, – Мирабель оторвалась от украшения лестницы белыми лентами, – Если ты не будешь мне помогать, мы одни придём на торжество не переодетыми.
– Хочу быть Клайвом, – пробурчал лицедей, снова садясь на колени рядом с сестрой, чтобы продолжить расправлять орду атласных бантиков. Мирабель усмехнулась: отцовский кактус уже стоял в холле при полном параде, Агустин даже закрепил на горшке свой старый галстук-«бабочку».
– Зачем наводить марафет на один-единственный день? Мы ведь и так не то что ходим в грязи с ног до головы.
– Соглашусь. Но ты слышал абуэлу: это традиция, – выделив последнее слово голосом, девушка выудила очередную ленту.
– А Долорес до сих пор и носа из комнаты не кажет. Исабела и Луиза прогнали меня прочь с воплями… А какое бы ты хотела свадебное платье?
– Никакое, – помрачнела Мирабель, – Я не выйду замуж. Даром я обделена, рот Мадригалей не пострадает. Умру старой девой, а до этого съеду на окраину и буду варить зелья, как ведьма.
– На окраину? Где кладбище, что ли?
– Да, можно и к кладбищу, – разрешила сама себе девушка, – Тишина и покой. Кресты и надгробия чудо как хороши на закате.
– Ну, даёшь, – фыркнул Камило, поворачивая голову на щелчок двери, – О, мама и дядя выходят! Madre de Dios…
Мирабель не сказала ничего, лишь позволил мотку лент выпасть из рук. Медленно поднялась.
Белая рубашка. Жилет цвета хаки. Брюки в тон. И собранные в хвост волосы с мягкими прядками, струившимися по лбу и щекам. И это всё – Бруно?
Н всякий случай девушка опёрлась о парапет . Ноги ослабли и готовы были подкоситься в любую секунду.
– Скажите, что мне не идёт, – с неловкой улыбкой пробормотал предсказатель, почёсывая запястье.
– Это шутка?! – первым пришёл в себя Камило, – Да ты выглядишь на тридцать! Скажи, Мими? Мими?..
– Прямо хочется спросить, знакомы ли мы, – смущённо кашлянула девушка.
– Я говорю, что ты у нас кабальеро хоть куда, – вышедшая следом Пеппа похлопала брата по плечу, – Получишь свои обноски после свадьбы. Это я сейчас говорю не о твоём пончо, Мирабель, оно чудесное… Дети, почему вы всё ещё не переодеты?
– Ленты, – угрюмо кивнул на украшение Камило.
– Я сама всё сделаю, а вы пакуйтесь, – разрешила им рыжая Мадригаль, – Мирабель, это и тебя касается.
– Что? – девушка с большим трудом оторвала взгляд от дяди.
– Говорю, беги переодеваться.
– А ленты?
Пеппа вздохнула, улыбнувшись:
– Подростки такие подростки. Говорю, я сделаю.
– А, хорошо, – девушка с крайней неохотой поплелась в свою комнату. Накануне Иса обещала отдать что-то из своих старых нарядов, и это настораживало. А надеть всё равно придётся – и чувствовать себя весь вечер цирковой обезьянкой.
Впрочем, какая разница? Ей всё равно ни потанцевать, ни побеседовать с этим чудесным сеньором, который сейчас смотрел ей в след.
Не думать о нём. Не думать. Мирабель казалось, что она пытается построить дамбу, буквально каждую минуту устраняя течи и с трудом взволакивая наверх осклизлые от речного ила камни. Теперь этот костюм. Потом – свадьба Долорес.
Одинокое прозябание, окраина Энканто и надгробия. Весьма неплохой план.
Едва увидев то, что лежало на кровати, Мирабель даже охнула, вспомнив, как в восемь лет клянчила хотя бы примерить эту красоту. Что ж, план по жизни действительно неплох. Но теперь к нему прибавилось ещё и восхитительное платье.
========== Глава 39 ==========
Комментарий к Глава 39
Вечерний сюрприз ✨
Ребекка явилась на праздник загодя, принеся с собой небольшой чемоданчик наподобие врачебного саквояжа. Ради такого события она сменила блузку на более свежую и завязала волосы аккуратнее, но вышедшему её встречать Бруно казалось, что не ровен час, и эта грива всё равно отыщет способ сбежать из-под надзора.
– Вы только поглядите на этого сеньора, – с задорной улыбкой поприветствовала его вдова, – Кабальеро в самом расцвете сил. Будто жених.
– Ха-ха, если бы, – Бруно обернулся в ту сторону, откуда, по идее, должны были прибыть Гузманы, – В отличие от него, я уже на месте. Этот стервец испытывает моё терпение.