Тварь начала свой беззвучный рассказ.
========== Эпилог ==========
Разбудили Бруно тонкие пальцы, перебиравшие кудри на его виске.
– Мира, – предсказатель приподнялся, увидев, что так и заснул у неё на груди.
– Доброе утро, – Мирабель подвинулась, чтобы ему удалось лечь поудобнее.
– Мы вчера… – воспоминания завели в голове хоровод, и мужчина прикрыл глаза рукой, – Господь всемогущий, что мы вчера творили… Ты как?
– Счастлива. Прям орать охота, насколько, – она снова прильнула к нему, попадая в объятья, – А ты?
– Готов рыдать от радости, что тебе не больно и не плохо, – честно признался Бруно. Дрожь в голосе выдавала истинное волнение. Но всё обошлось, и его избранница по-прежнему смотрела на него с теплом и любовью, только казалась более… спокойной.
– Кажется, я нашла, в чём тебе везёт, – поддела своего любовника юная Мадригаль, – И мне заодно. Можно теперь я полежу на твоей груди?
– Я весь твой, mi locura. Лежи где пожелаешь, – разрешил он.
Пару минут они молчали, пока Мирабель задумчиво водила кончиками пальцев по волоскам на груди своего избранника. Казалось, её что-то гнетёт. Бруно терпеливо ждал.
– Вишнёвая тень показала мне прошлое, – наконец, произнесла юная Мадригаль, поднимая глаза к лицу дяди, – И там был дедушка Педро.
– Что?
– Да, как ни странно, Вишнёвая тень связана с Мадригалями с самого начала.
– Мирабель.
– Да?
– Когда ты так замолкаешь, я начинаю медленно умирать от интриги.
– Прости-прости, я собиралась с мыслями, – она лизнула пересохшие губы, – Как я поняла, бабушкина свеча впитала светлую магию в таком количестве, что для баланса появилось маленькое тёмное пятнышко. Оно замешкалось и не успело к тому, кого хотела выбрать в хозяева: его убили ударом мачете.
– Мо… моего отца?
– И моего деда, да, – Мирабель кивнула, щекотнув предсказателя кудрями, – Этому сгустку пришлось спрятаться от излишков светлой магии. Это ты не боязнь, просто им неприятно находиться рядом, и перебежать через горы, следуя за убийцами, которые, напуганные и злые, возвращались туда, откуда пришли. Им… надо было выпустить пар, и кто-то из этих негодяев увидел молодую тайру.
Поняв, что его любимой тяжело рассказывать, Бруно приобнял её за плечо.
– Да что ж это я, – Мирабель потёрла лицо ладонью, – Должно быть, переживания Вишнёвой тени… Та самка искала себе партнёра и думала о любви, забыв об осторожности. Вместо того, чтобы убить её, изверги нанесли ей глубокую рану на загривок, и, посмеявшись с того, как она больше не может запрыгнуть на дерево, ушли восвояси. Ей… было очень больно, и она не могла даже извернуться, чтобы вылизать рану. Она старалась снова и снова, но кровь текла сильнее, и тайра оставляла отпечатки там, где шла. Когда бедное животное осознало своё положение и разозлилось, его нашла Вишнёвая тень.
– Боже, – Бруно не мог найти подходящих слов, – Как же она страдала.
– Они обе страдали. Вишнёвая тень закрывала её рану и училась добывать еду, а также сама питалась яростью и злостью своей хозяйки. Тайра не стояла на месте и каждый день оставляла кровавый след, перетаскивая покалеченное тело, чтобы не привлекать хищников. В итоге рана загноилась, а эта поляна, – Мирабель кивнула на место их лагеря, – Стала ей последним пристанищем.
На миг предсказателю показалось, что они совершили святотатство, занимаясь здесь любовью, но вовремя понял, что животные попросту не мыслят настолько замысловатыми категориями.
– Вишнёвая тень осиротела, – продолжила свой рассказ Мирабель, – И очень долго бродила по джунглям в поисках хозяина. Когда магия дома Мадригаль померкла из-за меня, наша призрачная тайра прибежала поглядеть, что происходит, и… можно сказать что это была любовь. Я напомнила ей предыдущего носителя, и Вишнёвая тень – кстати, она такого цвета, потому что именно так выглядит кровь на шерсти тайры – ждала своего часа. У меня не было дара, но я была ещё ребёнком. Моё сердце пустовало, а потом я… – она улыбнулась, – Полюбила тебя. И именно этого противоречия в моей душе хватило для того, чтобы в семье Мадригаль появился дар совершенно иной природы. Мой дар. Моя Вишнёвая тень. Моя радость и в какой-то степени моё проклятие. Как и ты, querido. Но я приложу все усилия, чтобы мы смогли жить вместе. Все трое.
– Вот так история, – изрёк Бруно после недолгих раздумий.
– Это ещё не всё.
– Не всё?
– Нас нашли.
– Кто? – встрепенулся предсказатель.
– Помнишь, абуэла рассказывала о том, что они повстречали индейцев по дороге сюда? Мы с Вишнёвой тенью уже нашли их поселение и сходили на разведку. Я и раньше его чуяла, во сне, там приятно пахнет горькими травами, но в гости мы не заходили.
– Это далеко?
– Где-то полдня пути, но один из их людей услышал кое-что ночью и теперь движется нам навстречу.
– Услышал что?
Мирабель с намёком улыбнулась, приопуская веки:
– Да так, тут двое неистовствовали ночью.
– Madre de Dios, – совсем тихо пробормотал предсказатель, закрывая глаза ладонью, но при этом будучи не в состоянии сдержать улыбки.
– Никогда не знаешь что и когда пригодится, – юная Мадригаль вылезла из гамака, неспешно одеваясь, – Ну что, готов?
– К чему?
– Встретиться с кем-то не из Энканто, конечно же! – обладательница тёмного дара бросила ему пончо и остальную одежду, – Давай, познакомимся с ним!
– Что если… – начал Бруно и осёкся. Его любимая была права: настала пора просто жить, не прикидывая вариант за вариантом.
***
Спустя час путники пересеклись с довольно стройным мужчиной лет сорока в белой одежде. Он взирал на них с неприкрытым любопытством. В глазах незнакомца появилось ещё больше любопытства, когда Бруно, откашлявшись, произнёс:
– Hycha Бруно, asy Мирабель.
–Hycha Чукуй, –негромко ответил индеец, – Saoa nga gui?
– Что? – шёпотом, словно боясь спугнуть этот миг, спросила Мирабель.
– Zeguigosqua, – расплылся в улыбке новый знакомый, указывая на собственное ухо.
– Говорит, что слышал, как мы… женились, – сдерживая рвущуюся наружу улыбку, перевёл Бруно.
– Откуда ты знаешь их язык?
– С нами в детстве нянчилась индийская женщина, Виситасьон, и немного научила меня говорить на языке муиска, но я и не предполагал, что однажды мне это пригодится.
–Ij guaha iougue, – вдруг произнёс Чукуй, хмурясь.
Словно догадавшись, что речь о ней, на плече Мирабель материализовалась Вишнёвая тень. Она выглядела как тайра, только мех у спины слабо колебался, показывая, что она принадлежит к миру духов.
– Он называет её теневым демоном.
– Supqaaguyn, – в голосе нового знакомого прозвучало уважение, когда он увидел, что юная Мадригаль спокойно относится к разлёгшейся твари.
– Он назвал меня ведьмой или вроде того? – угадала обладательница тёмного дара. Предсказатель кивнул. Их собеседник нерешительно помялся, но затем всё же протянул руку:
– Saoa nga gui. Бруно. Мирабель. Рад… Познакомиться.
– Говоришь по-испански? – обрадовался предсказатель, чей запас слов уже весомо истощился.
– Мало. Вы… бродяги?
– Мы идём в город у моря. Туда, – указала в нужном направлении Мирабель.
– Картахена де Индиас. Город, – любезно подсказал ей название Чукуй. Словно отмечая жажду приключений, желудок юной Мадригаль издал недовольное урчание.
Индеец хихикнул:
– За мной. Гости. Резервация муиска. Гости.
Путешественники переглянулись.
– Идём, – улыбнулась Мирабель, подавая Бруно руку. Предсказатель втянул воздух, осознав, что в кои-то веки дышит полной грудью. Их ждала новая жизнь, где ни одна душа кроме них самих не знала, кто они друг другу и откуда пришли.
Saoa nga qui. Муж и жена – и ничего более.
Бруно протянул ей руку в ответ, переплетая пальцы. Его маленькая женщина ласково улыбнулась.
– Идём, mi locura. Точнее, – он призадумался, – Mi chie. Моя луна.