- Молоко и печенье? Почему ты ещё не жирная? - спросил Тео.
По спине Билли пробежал холодок, она не могла ничего с собой поделать, он жутко, невозможно пугал. И смотрел так, будто знает какую-то тайну, личную и мерзкую. Как будто точно уверен, что одержит победу, в войне, которую сам объявил. Эти его неожиданные появления - самое худшее, Билли просто не успевала к ним морально подготовиться.
- Почему бы тебе не лезть не в своё дело? - она нервничала. Утром приходили адвокаты, чтобы официально зачитать завещание Хавьера ещё раз. Тео оказался недоволен тем, что Билли досталось семь процентов доходов, а дом будет принадлежать ей ещё пять лет, пока не станет совершеннолетней Агне. Это читалось по его лицу и по почти осязаемому отвращению.
- Ты мне грубишь. Мне не нравится, - он забрал у Билли стакан молока и выпил половину.
- Что-то ещё не нравится?
- Твоё присутствие тут, - ещё глоток. Билли покосилась на всё ещё открытый холодильник, проверяя есть ли ещё один пакет. Эстель была до неприличия запаслива и держала пару литров ультрапастерелизованного просто так, на всякий случай. - Твой высокомерный вид. Твои мелочные цели. То, что ты пытаешься привязать к себе девочек, - он поддел пальцами тарелку с печеньем и она полетела на пол. Звон в ушах, шкорки по голым ногам. - То, что какая-то девятнадцатилетняя шалава пришла в дом моего отца, - он наступал, Билли поторопилась убрать стакан, который всё ещё держала в руках. - То, что она считает этот дом своим, - он был так близко, будто сейчас достанет нож и пырнёт её в живот.
Билли боялась, очень сильно, но ничего сделать не могла. Да и что он может? Ударить? Выгнать на улицу? Лишить всего? Она была уверена в себе, потому что ей всегда было куда пойти, потому что он бессилен во всём, что касается детей, потому что правда не на его стороне.
- То, что она наивно полагает, что я ничего не смогу с ней сделать. Ты откажешься от всего. Рано или поздно. И уйдёшь. И больше никогда не скажешь ни слова моим сёстрам, ни племяннику, - "Мне не страшно! Мне не страшно! Мне не страшно!" - Бу!
Она вздрогнула, ударилась о стол копчиком, а он засмеялся. Это было его персональное: "До свидания!"
Сделать больно и уйти.
Билли согнулась пополам, часто вдыхая и выдыхая. Она не видела раньше неприкрытой злости, не видела откровенного вызова, никогда не испытывала чувства страха и беспомощности перед человеком. В этом доме она всегда была в безопасности, это её дом. Даже если через пять лет его придётся оставить.
***
Всю ночь Фелиса провела у постели Билли, которая лежала с высокой температурой. Анна поставила укол, но температура не спадала почти до самого утра, вероятно оттого, что Билли периодически начинала плакать и тихонько скулить. Она каталась без сна по кровати, а Фел пыталась ей хоть как-то помочь. Читала, пела колыбельную, разговаривала, молчала, приносила ромашковый чай и тёплое молоко, но Билли только изучала тени на потолке и просила Фел хоть немного поспать и не беспокоиться.
- Что с тобой? - в который раз спрашивала Фелиса.
- Не знаю, - в который раз бормотала Билли. - Фел, открой окно, пожалуйста, и закутайся, чтобы не продуло.
И снова Билли катается из стороны в сторону. Билли редко болела, температура почти никогда не поднималась, она была тем, кто заботился обо всех. Билли варила бульон и готовила чай по ночам, когда Эстель уже уходила к себе спать. Билли ездила в любое время суток за таблетками, если у Анны чего-то недоставало, она сидела у постелей больных и вытирала им сопли. И вот сама Билли не может уснуть из-за сильного жара.
- Мне кажется, она перенервничала, - шепнула Анна, когда они с Фел встретились на кухне ночью.
- Почему вы так думаете? - Фел изучала крошки от печенья на полу, следы молока на столешнице. - Что тут произошло?
- Не знаю. А про нервы... она весь март пила транквилизаторы, она переживала и не могла уснуть, и я всё время находила градусник в её комнате, - Анна заварила очередной травяной чай и вручила его Фелисе. - Я не знаю что происходит, но что-то с ней не так.
На утро Фелиса собрала сумку и спустилась, чтобы на ходу выпить кофе. Она попросила у Эстель приготовить ей термос, а сама вышла в сад, где Макс домывал машину Билли.
- Она куда-то поедет? - спросила Фел.