Проблема вставала всё острее, а Сильнейшие могли только реагировать на инциденты. И в вершинах Домов уже стали всерьёз обсуждать концепцию Антагониста Создателя, когда произошёл один курьёзный случай.
Мастер виталистики Бертегейл, восстанавливала сады после очередного нападения обезьян (на самом деле, после победы над ними Мастера магии), и столкнулась с новым их отрядом, который вернулся всего через десяток лет, чтобы захватить сады. Отряд был маленький, не больше сотни зверей, включая ездовых, поэтому она не стала звать Мастера магии, а просто избила их своим амулетом, выполненным в виде посоха. В последующие шестьдесят лет так повторялось несколько раз. Но однажды Бертегейл обнаружила, что очередная толпа обезьян не портит варварски сад, как обычно, а занимается на границе созидательной деятельностью. Каково же было её удивление, когда она обнаружила там памятник ей-же из голубого гранита. Мастер Бертегейл показала памятник сёстрам. Уже вместе с сёстрами они пытались было привлечь к памятнику внимание Сильнейших Дома, но те не видели в этом целостной концепции. Обезьяны на сад с памятником больше не нападали, а девушки не переставали размышлять об этом. Вскоре, буквально через сотню лет, они заинтересовали своими изысканиями Мастера менталистики соседнего Дома. И та предложила концепцию Персонификации: якобы обезьяны лучше воспринимают новые для себя идеи, если они выражены в виде живого человека с палкой. Сильнейшие разрешили девушкам проверить это на практике, по принципу чем бы дитя не тешилось…
Полевые тесты и последующие за ними исследования Мастера менталистики показали, что палки уже не котируются, нужны такие новейшие изобретения обезьян, как «холодное оружие» и «пафос». Но в целом всё подтвердилось и вред Домам от обезьян стал стремительно уменьшаться. Да и Вершины Домов были только рады новым раскладам, и даже объявили, что разгадан очередной скрытый замысел создателя, который разрешил старую проблему в обществе. Девушки редко достигали титула Сильнейших, даже положив на это всю свою жизнь. Создатель сделал так, что мужчины более склонны к магии и концентрации, зато девушки более гибкие и стремительные, чему и нашлось наконец применение. Были введены титулы Достойнейших и звания Достойных. Достойнейшие получили ресурсы Домов и стали в рамках концепции Персонификации разрабатывать эффективные способы противодействия обезьянам, новые амулеты и направления развития тела.
Я посмотрел на беззащитную спящую Наиль. Как она прекрасна. И как я мог так с ней поступить? Почему я бросил её там? Конечно, она держалась, говорила, что рана скорее неудобная, чем опасная. Говорила, что станет балластом в походе, лучше уж вернётся и займётся ранеными девочками. А теперь я вызволил её из клетки. Но обезьяны смогли бы справиться с Достойнейшей, только если она и так уже умирала. Мы были близки с детства, и никто её не знает лучше меня. И я знал тогда, что она не права, я мог бы просто прикоснуться к ней, чтобы понять, что она не права и знает это. Но я дал себя убедить и бросил. Бросил одну из ближайших, устремившись за призрачной целью. Моя гордыня затмила мне глаза: как же, спаситель Дома, увидевший замыслы создателя. Но я мёртв, а дом раздавлен! И разве я теперь смогу посмотреть ей в глаза? Разве я смогу прикоснуться к ней? Тогда к чему продолжать это жалкое существование в теле пещерного зверя? Надо всего лишь опереть вот так, под нижнюю челюсть нож, который у меня в руках и нажать с силой…
Я мысленно громко похлопал в ладоши, останавливая шоу:
— Не верю! Неубедительно. Как человек, который пережил ужасное разочарование в первой своей любви (молодой, дурной) и острейший кризис среднего возраста (пока нет комментариев), могу заявить, что сработано топорно. Молчишь?! Конечно молчишь, ведь кроме меня здесь никого нет. Только я и ментальный паразит. Или скорее вирус, что должен заставить выполнить действия, а потом зачистить мусор в виде ненужной зверушки. Отличная идея: покопавшись в моей памяти, найти персональные крючки для меня. Показать мне краешек Вечной Любви чтобы заставить во имя её плясать под свою дудку. Но я из другого мира, я знаю почём бесплатный сыр! Хоть Вы и живёте тысячи лет, Вы никогда не получали писем от принцев из Нигерии и звонков от службы безопасности сбербанка!
А ещё я уже двадцать пять лет в серьёзных проектах, и бэкапы — второе имя моей паранойи. Поэтому первое-же, что я сделал, как получил доступ к памяти Тига — карту мысленного поля, бэкап для опытного менталиста.
Сейчас, благодаря карте, я чётко вижу место, где развернулся вирус. Из-за колоссального объёма воспоминаний Тига, засунутых в ментальную технику, ему удалось отхватить огромные площади. Каждый раз, когда я пользовался чужими навыками, смотрел чужие воспоминания эта площадь увеличивалась, переплетая мои и навязанные желания. Пока ещё есть возможность вырезать эту область, но тогда я потеряю всё нажитое непосильным трудом: магию, менталистику, даже знание языка. Хомяк в моём сердце отчаянно сопротивляется этому, он против потери тысячи лет опыта. Значит придётся биться на поле опытного менталиста — визуализации внутреннего мира, где можно использовать любые концепции, за тем ограничением, что ты должен в них искренне верить.
Я погрузился в подготовленную для меня ловушку. Изнутри область, захваченная вирусом, выглядела, как непроходимый лес в ночи. Отлично! Спрятать дерево в лесу — хорошая идея! Но вот погружать всё в темноту, это лишнее. Или это домашняя заготовка, не рассчитанная на зрение жителей подземелий?
Человек этого мира почувствовал бы панику, стал бы судорожно бегать по лесу, сделавшись, в конце концов, жертвой какого-нибудь зверя. Его разум с лёгкостью сам придумает подходящего антуражу хищника. Но я видел фильмы, которые начинались также. И это были фильмы канала Discovery!
Для начала я огораживаю лес стеной. Что? Не бывает таких стен? Ха! Я воспроизвожу Великую Китайскую, как её помню, но с колючей проволокой наверху, ибо Родина никогда не жалела колючей проволоки для серьёзного дела!
А теперь погнали! Я не буду искать сам вирус среди знаний Тига. Я просто всё переработаю, и Промышленная Вырубка Леса мне в помощь!
Ревя дизелями, на лес набросилась орда мощной техники. Машины с дисковыми пилами на манипуляторе, не знаю даже как они называются, срезали стволы, зачищали ветки и клали брус в штабеля. Огромные бульдозеры вырывали корни, которые забрасывали в дробильные машины. Из леса на технику хлынул девятый вал из разных зверей, но он только бездарно наматывался на гусеницы. Зёрна знания, отделённые от плевел, складывались в выросший рядом гигантский ангар, окружённый забором с колючей проволокой под напряжением.
Когда от леса оставалось не больше половины, появился Сильнейший Мастер магии. Гигант, возвышающийся над полем битвы, встал в пафосную позу и залил всё кругом огнём фосфорных бомб. Но пошёл дождь, и моя вскормленная рекламой непробиваемая уверенность в превосходстве Надёжной Импортной Техники победила. Огонь схлынул, маг упал без сил и повторил судьбу зверей. Повсюду стали появляться мужики с топорами, в шапках ушанках и телогрейках с надписью «ГУЛАГ» на спине, заботливо выведенной «белизной». Они рубили ветки в хлам и просеивали татуированными руками щепу, выискивая жемчужины. Техника стала исчезать в след за последними деревьями, а каменная стена вокруг бывшего леса — погружаться в землю, разрушаясь под гнётом времени.